книжках всегда  пропускал  описание  природы.  Дурак я дурак,  оказывается,
самое интересное не читал.
     Я перегнулся  через  борт  и  увидел  под водой дремучий зеленый лес в
уменьшенном виде.  Холмы,  низины  и  пологие  горы  прятались  под  водой.
Встречались и  желтые проплешины озерных пустынь.  Водоросли,  напоминающие
елочные лапы, шевелились, как ветки деревьев на ветру. Меж ними проносились
быстрые тени.  Приглядевшись,  я увидел рыб. Маленьких и больших. Маленькие
стайками сновали в просвете  озерных  зарослей.  Большие  держались  или  в
одиночку, или  по  три-четыре  штуки.  Они  быстро уходили в тень,  которую
оставляла наша лодка.
     - Я видела рыбину, - услышал я голос Аленки.  - Большую-большую... Она
стояла на месте, а потом - как торпеда...
     Аленка сидела посередине лодки,  подняв вверх весла.  Она не отрываясь
смотрела на островок из водорослей  и  кувшинок.  Судя  по  всему,  большая
рыбина ушла туда.
     - Ты бы ее веслом, - сказал я.
     - У нее спина темная, а на боку пятна...
     - Щука, - сказал я.
     - Красивая...
     Я взглянул на холм, где стояла голубая палатка. От росы она потемнела.
Из палатки вышел Гарик.  Он был в белых трусах и красной майке. Даже издали
видно, что лицо у него заспанное,  волосы торчком.  Он потянулся,  зевнул и
стал приседать, выбрасывая руки в стороны: нас он не видел.
     - Крикнуть? - спросил я Аленку.
     - Рыбу распугаешь, - сказала она.
     Аленка перешла на корму,  я сел на весла.  Хватит природой любоваться.
Наши удочки  свисали  с лодки,  касаясь концами воды.  Греб я плохо.  Весла
почему-то криво опускались в воду, и брызги летели на Аленку.
     - Ты нарочно? - спросила она.
     - Оставалась бы на берегу,  - сказал я ехидно.  -  Вместе  бы  зарядку
делали...
     Аленка промолчала.
     Мы выбрали  место неподалеку от плавучих водорослей и опустили камень,
упрятанный в хозяйственную сетку, к которой была привязана длинная веревка.
Этот якорь придумал отец.  Я уже предвкушал,  как первый заброшу снасть,  и
тут выяснилось,  что Аленка забыла на берегу консервную  банку  с  червями.
Меня такое зло разобрало, что готов был Аленку с лодки спустить. Или веслом
огреть.
     - Плыви, разиня этакая, за червями, - сказал я.
     - У меня есть печенье,  - сказала Аленка,  засовывая руку в карман.  -
Попробуем на печенье?
     - Поменьше бы глаза на Гарика таращила,  - сказал я.  Вытащил сетку  с
камнем, и мы поплыли к берегу.
     Снова брызги летели на Аленку,  но  она  молчала.  У  палатки  дымился
костер. Лариса Ивановна жарила на алюминиевой сковородке яичницу. Вячеслава
Семеновича и Гарика не видно.  Захватив  банку,  мы  вернулись  на  прежнее
место. Это  место  я облюбовал.  Здесь вчера вечером рыбак из деревни ловил
рыбу.
     Время шло, а мы все еще копошились. Никак не могли наживку нацепить на
крючок. Аленка держала червя далеко от себя и,  наморщив нос,  надевала  на