серые комочки  исчезли.  Так  же  быстро и непонятно,  как этот мальчишка с
желтым чубчиком.  Выбравшись на берег,  я взглянул  на  остров.  Небольшой,
километра два  в  длину и с километр в ширину,  он был удивительно высокий.
Над водой  торчали  коричневые  искривленные  корни  деревьев.  Они  издали
напоминали огромные птичьи лапы с выпущенными когтями.  Озеро века обмывало
остров со всех сторон и сточило берега.  Они стали крутыми и неприступными.
Верхняя кромка  берега,  поддерживаемая  корнями деревьев,  далеко выдалась
вперед. Сосны стояли на берегу как крепостная стена.  Даже в лесу не  видно
таких высоких деревьев, как на острове.
     Врет мальчишка,  что остров необитаемый.  Кто-то живет на  нем.  Ночью
зажигает костер,  а  днем  запускает  в  небо воздушные шары.  И вертолеты,
пролетая над островом, делают круг. А может быть, все это я придумал? Шар с
человечком могло  занести  к  острову  с другого берега.  А вертолеты в это
время пролетали над озером совершенно случайно.  И огонь ночью  мог  зажечь
рыбак. Возможно,  с  другой  стороны к острову легче пристать,  чем с этой,
которую я видел.  Если все так,  то я открою этот остров,  как Робинзон,  и
придумаю ему красивое название.  Я стал вспоминать,  как назвал свой остров
Робинзон Крузо, но так и не вспомнил.

                               Глава седьмая

     В обед неподалеку от нашего дома остановилась "Волга". Колеса в грязи,
бока исхлестаны   ветками.   От  шоссе  до  нас  двенадцать  километров  по
проселочной дороге.  Когда дождя нет,  дорога  хоть  куда,  а  стоит  дождю
пролиться -  расползается  как кисель.  Наверное,  ночью дождь прошел,  раз
машина так измазалась.  Из "Волги" вылез  высокий  человек.  Обошел  машину
вокруг, заглянул  под низ.  Не знаю,  что он там увидел,  но лицо его стало
кислым. Потом пошел в сосновый бор.  Вернувшись,  сел за руль  и  прямо  по
лесу, меж стволов, тихонько повел машину.  В кабине сидели еще двое. Еловые
лапы цеплялись за кузов,  под колесами потрескивали  сучки.  "Волга"  скоро
остановилась. Дальше  не  проедешь:  лес  стоит стеной.  Не только машина -
мотоцикл не продерется.  Из кабины вылезли мальчишка и молодая женщина. Они
стали выгружать из багажника свертки.  Автотуристы.  Палатку разворачивают.
Жить тут  будут.  Аленка  (она  сидела  с  книжкой  на  крыльце)   тихонько
присвистнула.
     - Это они, - сказала она.
     Как же  я  сразу-то не узнал!  Это была та самая "Волга",  которая нас
хотела подвезти,  а мы  отказались.  Пепельная,  только  очень  грязная.  И
мальчишка тот  самый.  Только  тогда  он  был  в черной рубахе,  а сейчас в
свитере. Но сегодня не он сидит за рулем,  а  мужчина.  Наверное,  знакомый
его. Или дядя. Мы еще приглашали их сюда. Отец приглашал.
     - Ну, теперь, рыба, держись, - негромко сказал я.
     Аленка то и дело бросала в их сторону любопытные взгляды.  А когда Дед
с лаем побежал знакомиться,  Аленка вскочила с места и  помчалась  за  ним,
крича: "Не  бойтесь,  он  не  тронет!" Они перестали устанавливать палатку,
повернулись в нашу сторону и молча ждали, когда Аленка подойдет.  О чем они
говорили, я не слышал,  только видел,  как мальчишка заулыбался,  а мужчина
протянул Аленке  руку,  потом  женщина.  Лишь  мальчишка  стоял  истуканом,
улыбался и  смотрел  на  Аленку.  А  та рукой показала на наш дом и позвала
меня. Дед всех по очереди обнюхивал. Я тоже решил подойти, а то невежливо.