Несчастье Сары, даже ее трагедия заключалась в том, что свою половую
жизнь она начала под извращенным руководством человека, который не только
превратил ее глаза в фетиш, но и оказался неспособным удовлетворить ее
жгучие желания, которые сам же в ней вызвал. Подобно всем женщинам, Сара
испытывала жажду сексуальных удовольствий, которая есть жажда смерти. Отсюда
ее фантазии об убийствах, о вещах, которые надо "снять". В начале своих
отношений с Грегори ей нравилась, что он ее "снимает", но как только
отношения приобрели сексуальный аспект, это больше не выглядело, будто он ее
"снимает", будто он ее убивает; его пенис, по всей видимости, можно было
назвать чем угодно, но только не смертоносным орудием. Таким образом, суть
ее проблем заключается в том, что первый сексуальный опыт не принес Саре
никакого удовлетворения. Причина проблем Сары - импотенция Грегори, его
фаллическое бессилие, бесполезность его сексуального пистолета, его
неспособность стрелять иначе, как холостыми, короче говоря, его полное
неумение довести ее до оргазма или хотя бы приблизиться к нему…
Рассел Уоттс резко замолчал, когда доктор Даден вскочил с воплем крайнего
презрения и направился к двери. На пороге доктор Дадден обернулся, и коллеги
с изумлением увидели, что лицо его побагровело от гнева, вены на шее и лбу
вздулись узловатыми жилами.
- Я знаю, что это такое! - закричал, поочередно тыча в каждого из
присутствующих. - Я знаю, что это такое, грязные вы скоты! Вы все
подстроили, вы, несчастные, жалкие, завистливые… посредственности! И я знаю,
почему! Потому что вы пронюхали о моих успехах. Пронюхали, что я на пороге
открытия. И вы думаете, что сможете меня остановить? Думаете, удастся
смешать меня с грязью? Унизить меня? Ничего не выйдет! Как ни старайтесь!
Вы, с вашей хитростью, останетесь в дураках. Потому что одно я знаю
наверняка, и это твердый факт: имя Грегори Даддена будут помнить еще долго
после того, как забудут ваши имена. Вы слышите? Все вы? Вас совершенно… - он
открыл дверь, - …полностью… - он вышел из комнаты, со свистом втягивая
воздух для последнего слова, - …ЗАБУДУТ!
После того как он захлопнул дверь и загрохотал по коридору, остальные
несколько секунд сидели в потрясенном молчании. Первой заговорила доктор
Херриот. Ее лицо озарилось пониманием, и губы медленно расползлись в улыбке.
- Грегори Дадден? - Она повернулась к профессору Коулу. - Он сказал, что
его зовут Грегори?
Но остальным еще предстояло сообразить. Доктор Майерс лишь грустно
покачал головой и сказал:
- Думаю, чем раньше я примусь за свое расследование, тем лучше.
Темнота над Эшдауном, где в спальне номер три лежит Руби Шарп. К ее
голове прикреплены электроды, она беспокойно ворочается и извивается на
постели. Время от времени из ее рта с бульканьем вылетают бессвязные слова.
На кроватью прислушивается микрофон, в соседней наблюдательной комнате с
бобины на бобину перематывается магнитная лента. Вскоре слова сольются в
тихий, неровный журчащий ручей. Несколько минут Руби будет изливать
микрофону и магнитной ленте свои тайны. Утром Лорна запишет их на бумаге, а
доктор Мэдисон прочтет. Но к тому времени Руби уже покинет клинику, без
объяснений, не попрощавшись.