ром дал ему добавочную порцию салата в предвидении волнений, связанных с
открытием памятника, видите, метаболизм у него соответственный,  о,  это
животное - утеха моей жизни.
   - Когда он дойдет до этого черного пятна, похожего на след от смачно-
го плевка, он затормозит всеми четырьмя рожками, - пророчил Поланко.
   - Ты дурень, - сказал мой сосед. - Для него нет ничего вкусней слюны,
даже высохшей. Последний этап он проделает на повышенной скорости, у не-
го железная воля.
   - Вы, дон, его подзуживаете своими речами, так любой может  выиграть,
- возмутился Поланко. - Иди-ка сюда, Сухой Листик,  поддержи  меня,  ви-
дишь, этот тип злоупотребляет своим красноречием.
   - Бисбис, бисбис, - выказала свою солидарность Сухой Листик.
   - И вон та особа пусть подойдет, не все же о лютнях толковать, - про-
ворчал Поланко. - Малышка, поди сюда на минутку. Ах,  была  бы  тут  моя
толстуха, вот у кого азартная душа.
   Селия неопределенно улыбалась, будто не понимая, и продолжала слушать
Остина, который горячо толковал ей о различиях между виолами,  арфами  и
пианино. Она не могла не видеть Элен, хотя старалась  ее  избегать  весь
день, с самого прибытия на площадь Аркейля, когда Элен  поздоровалась  с
дикарями, just back from England98,  и  принялась  болтать  с  Николь  и
Телль. Со своего почетного места среди эдилов Марраст сделал  жест  при-
ветствия и благодарности, и Элен ему  улыбнулась,  точно  подбадривая  у
подножия эшафота. Так дикари встретились снова и были очень довольны, но
Селия прилипла к руке Остина, немного сторонясь их всех, а  когда  сади-
лась на поезд, то в надежде, что Элен сядет рядом с Николь, она  выбрала
себе место в другом  конце  вагона.  Здесь,  сказала  она,  указывая  на
скамью, где они сидели бы спиной к дикарям, но Остин отказался так ехать
и, поясняя различие между клавесином и клавикордами, не  сводил  глаз  с
Элен, которая курила и временами смотрела журнал. Николь сквозь  дремоту
также смутно почувствовала, что глаза Остина прикованы к Элен, и, лениво
спросив себя, с чего бы, тут же потеряла к этому интерес.
   - Пожалуйста, не смотри на нее так, - попросила Селия.
   - Я хочу, чтобы она знала, - сказал Остин. Ну да, bebe99, как же  мне
не знать, можно ли себе представить, чтобы  Селия  смолчала,  достаточно
было увидеть их вместе на площади, и я сразу поняла, что все  рассказано
и как это правильно, что рассказано; вот и  еще  раз  подушка  оказалась
удобным мостиком для тайн, и в какую-то минуту Остин,  наверно,  припод-
нялся, опершись на локоть, и посмотрел на нее так, как он смотрит на ме-
ня теперь, со всей суровостью, присущей невинным  душам,  потом  захотел
узнать все-все, и Селия закрыла себе лицо руками, и он отвел ее  руки  и
повторил вопросы, и все было высказано обрывочными фразами вперемежку  с
поцелуями и ласками, и получено что-то вроде прощения, которого ей  было
незачем просить, а ему давать, вроде некоего аттестата на право жить та-
кими вот счастливыми дурачками, держась за руки и любуясь печными труба-
ми и начальниками всех станций от Аркейля до Парижа. "Потом он, наверно,
тоже рассказал ей про Николь, - сказала себе Элеи. - И  Селия,  наверно,
всплакнула, потому что всегда любила Николь и понимает, что потеряла  ее
как подругу, что потеряла нас обеих, Николь и меня, но ей, конечно, и  в
голову не приходит, что каким-то странным образом  она  потеряла  Николь
из-за того, что бежала от меня и оказалась между Николь  и  этим  юнцом,