узнал их разгадки. Ответы на вопросы, которые мыслители  и  люди  вроде  вас
задавали уже три тысячи лет.
   Я не выходил на их поиски. Они упали мне в руки, как камни с неба.
   Важно, чтобы вы это знали. А что вы будете с этим делать - это дело ваше.
Глава третья Все тихо перед бурей
 
   - Ты знаешь, где он будет. Можем прямо сейчас его застукать.
   - Как говорится, месть - это такое блюдо, которое вкуснее холодным.
   - Ага, а пока этому говнюку Слэттеру все это так и сойдет. -  Стив  Прайс
пнул ногой жестянку, и она задребезжала по тротуару. - Он же с нас  смеется.
Ник!
   - Я сказал ?холодным?. А не прокисшим. Мы ему  отплатим.  Но  спешить  не
будем. Выработаем план.
   Заглотав в ?Макдональдсе? по гамбургеру, мы шли из города ко мне домой.
   Стив Прайс,  светловолосый  и  круглолицый;  неравнодушный  к  футболу  и
восточным девушкам, был моим лучшим  другом.  Мы  околачивались  вместе  уже
последние пять лет. Сейчас у него руки чесались поквитаться со Слэттером.
   Сидя за стеклом ?Макдональдса? и прожевывая гамбургеры,  мы  видели,  как
дефилирует по городу Таг Слэттер, демонстрируя  свою  мерзкую  татуированную
морду.
   - Ты знаешь, куда он прется. Ник?
   Я знал. Слэттер патрулировал свою территорию. Одетый  в  свой  мундир  из
джинсовой куртки, джинсов, коричневого ремня и солдатских сапог. Сигаретка в
углу опущенного рта, бритая  голова  ходит  из  стороны  в  сторону,  как  у
злобного питбуля, ищущего, кого цапнуть.
   Он бродил по городу  от  рынка  до  Хай-стрит,  пытаясь  зацепить  взгляд
какого-нибудь пацана. Когда это происходило, дальше все шло по накатанному.
   Слэттер: Эй! Чего тебе надо?
   Озадаченный пацан: Извините?
   Слэттер: Ты мне тут это брось! Сам знаешь, что ты сделал.
   Пацан: Да честное слово, не знаю!
   Слэттер, агрессивно: Ты на меня пялился?
   - Да нет. Я...
   - Пялился, пялился. - Слэттер сжимает руки в кулаки.  -  Ты  думаешь,  ты
меня лучше, да? А хочешь проверить?
   Пацан уже понимает, что сейчас  будет.  Он  видит,  как  поднимаются  эти
татуированные  кулаки  с  кусающимися   змеями   и   буквами   на   пальцах,
складывающимися в слова ГРОБ и УБЬЮ.
   Ему уже нетрудно представить, как он лежит на  земле,  сплевывая  выбитые
зубы, а эта горилла ботинками выбивает из него пыль.
   - Ты что думаешь, можешь так  себе  расхаживать  по  городу  и  на  людей
пялиться?
   Пацан ищет самый  простой  выход  -  и  бросается  туда.  Показать  этому
татуированному орангутангу, что он тут непререкаемый хозяин.
   - Извини... я честно... я не хотел. Я не нарочно!
   - Чтобы больше так на меня не смотрел. Ты понял?
   - Я больше не буду... (Пацан чуть не произносит  ?СЭР?).  Я  просто  себе
шел... Я не нарочно...
   - Ладно, иди. Но больше так не делай, я этого не люблю.
   Уважение, внушенное террором, - для Слэттера хлеб и воздух.