Но факт остается фактом. Ей уже двадцать шесть лет. В сентябре
исполнится двадцать семь, она порвала с единственным мужчиной, с которым
была помолвлена. Может оказаться, что она останется старой девой. Многие
учительницы не выходят замуж.
Когда Мери подошла к перекрестку, ведущему к улице, где она жила, и
свернула налево, то была вознаграждена относительно прохладным ветерком,
дующим с озера.
Обычно она посещала церковь Святой Агнессы. Но этим утром, поскольку
и Энн и Коры не было в городе, а она добралась до той части своей
диссертации, где описывались социальные язвы эры, которая закончилась
еще до ее рождения. Мери прошла еще несколько кварталов к собору Святого
Имени.
Литературные источники оказались правы. На гранитном фасаде собора
действительно остались отметины. И у Мери не было сомнений в том, что
они оставлены пулеметными очередями, которые положили конец карьере
графа Вайцеховского, известного в гангстерских кругах своего времени под
именем Хайме Вайс. Получится интересная глава. И Хайме, и человек, место
которого он занял, бывший церковный певчий по имени Дион О'Банион, в
определенном отношении были легендарными личностями.
Судя по исследованиям, которые Мери проводила для своей докторской
диссертации, О'Банион был шальным, веселым убийцей, любящим цветы,
всегда носившим три пистолета в специальных карманах, подшитых к ничем
не примечательным костюмам, который обвинялся в убийстве или в том, что
отдавал приказы убить по крайней мере двадцать пять человек. Мальчиком
он пел в церковном хоре собора Святого Имени. Став мужчиной, он получал
доход по миллиону долларов в год от незаконной торговли спиртным во
времена "сухого закона" плюс значительную прибыль от цветочного магазина
на Норт-Стейт-стрит, который он открыл для прикрытия своей незаконной
деятельности. И таким образом, он зарабатывал по миллиону долларов в год
до тех пор, пока не поссорился из-за раздела добычи с сицилийской
мафией, руководимой объединенными усилиями Джонни Торрио и Аль Капоне.
Вскоре после этого О'Банион, находясь в полном одиночестве в своем
цветочном магазине, не считая уборщика-негра, услышал звонок у парадной
двери. Нежно, почти любовно обрезая стебли в букете белых хризантем, он
появился из подсобки, чтобы встретить троих незнакомцев, которые, как у
него были все основания полагать, зашли за одним из его шедевров
искусства флористики, чем он тогда славился.
Это и было его фатальной ошибкой.
Позднее Вайс заявит, что это убийство было спланировано Торрио и
Капоне, но полиции так и не удастся отыскать достаточных улик для
ареста. Одно было известно наверняка: когда те трое ушли из цветочного
магазина, О'Банион был мертв.
О его похоронах в Чикаго ходили легенды. За его гробом шло десять
тысяч человек. Двадцать пять автомобилей и грузовых машин потребовалось
для того, чтобы вести букеты и венки. И хотя церковь не дала разрешения
похоронить убитого на святой земле, через пять месяцев его тело было
вынуто из могилы и перезахоронено по причинам, которые повлекли за собой
следующее заявление одного честного полицейского чиновника: "О'Банион
был вором и убийцей. Но посмотрите на него сейчас. Он похоронен в
восьмидесяти футах от епископа".