Он  снова вернулся  к работе  -- сообщению, которое он писал герцогу. В
течение 24 часов на космодром  должен  был прибыть срочный курьер, и  прежде
чем пройдет  еще один местный год, в ответ  на  сообщение Синфа  на Треллван
явится герцог со своей армадой.
     Синф  знал,  что  его светлость герцог  Ринол,  известный  как  Красный
Охотник, сгорал от нетерпения начать исполнение следующей фазы игры.
     Над Гайельским холмом и нависающей усеченной пирамидой Замка поднималс
ряд зазубренных, скалистых  пиков, часть неровной  горной гряды,  окружающей
Треллван   по   экватору.  Крайсанденские  горы   были  грубые  и   пологие,
сформировавшиеся  под  непрерывным  гравитационным  влиянием  треллванского,
очень близкого солнца, которое  продолжало  морщить и плющить эти выпирающие
пласты скал, то и  дело  буквально выворачивая их наизнанку  потоками  лавы.
Многие пики  вдоль  тридцатипятиметровой  гряды были  чрезвычайно  активными
вулканами, и легкие подземные толчки считались повседневным явлением.
     Хотя большая часть Треллвана выглядела бесплодной, среди экваториальных
гор  прикорнули  два  маленьких  змеевидных  соленых   моря.  Колонии  людей
обосновались  в  относительно  плодородных  областях,  в  полосе  шириной  в
несколько  сот километров,  тянувшейся между  этими  двумя  солеными лужами.
Медленный прилив,  вызываемый  красным Треллом  раз в пятнадцать стандартных
дней, был  достаточно  высок,  поэтому в прибрежных районах  никто не жил. К
тому  же  высокая концентрация серы  и  сероводорода  в  этих  мертвых водах
отравляла воздух на несколько километров  в округе.  Впрочем, большая  часть
энергии для поливов поступала от приливных генераторных станций, раскиданных
вдоль скверно пахнущих берегов морей.
     Периастерон знаменовал  начало  и конец каждого 45-дневного года. В это
время  Треллван, в своей слегка  искривленной орбите вокруг звезды, подходил
едва   ли   не  вплотную   к  Треллу.  В  периастерон,  называемый   Дальним
Прохождением,  солнце находилось над  другим боком планеты в середине каждой
Второй  Ночи. Тогда  с  дневной стороны на  Саргад налетал  мягкий шторм,  и
постепенное повышение температуры означало  наступление коротких периодов --
весны, лета, осени.
     В  периастерон,  окрещенный  Близким  Прохождением, солнце  стояло  над
Нерджем,  Черной  пустыней,  в  2000  километров к  западу  от города,  и он
кардинально отличался от своего "близнеца".
     В это время температура воздуха зашкаливала столбики термометров, а под
палящим  солнцем  с поверхности  морей стремительно  испарялась  вода.  Тучи
скапливались в  небе так  быстро, что  этот  процесс  можно было  проследить
воочию.  Когда  огромные  массы  горячего, влажного воздуха устремлялись  от
поверхности  планеты   в  холодную   стратосферу,  они  запускали   с  сухих
плоскогорий востока песчаные бури, завывавшие над Саргадом.
     Затем  наступал  сезон дождей,  неистовых,  грохочущих  дождей, которые
превращали пустыни в  океаны  грязи  и затопляли  улицы  Саргада.  Медленное
вращение   планеты   продолжалось,  и   Саргад   постепенно   погружался   в
беспросветную ночь. Всю эту  долгую ночь шторм  не  стихал,  в то  время как
температура воздуха неуклонно падала.
     В середине Первой Ночи, пять или шесть стандартных дней спустя, в горах
шли снегопады. Большая  часть  влаги  возвращалась на  землю  в  виде снега,
устилавшего горы и ледяные равнины далеко  на  севере и  юге. Экваториальна
пустыня вокруг  Саргада промерзала  насквозь, когда температура падала до 50
градусов ниже нуля, а высоко в горах разрастались недолговечные ледники.