Наверное, правы те, кто утверждает: любое, даже мимолетное соприкос-
новение одного человека с другим налагает незримый отпечаток на обоих.
Со сколькими людьми, со сколькими судьбами приходилось соприкасаться
ему, Адвокату?
Он не считал. Он просто делал свою работу - мотался по тюрьмам, изу-
чал дела, ловил следствие на проколах и подлогах, выступал на судах...
Но клиентов, подобных этому, в его практике еще не было.
Кто же он на самом деле, Александр Македонский? Наемный убийца орга-
низованной преступности? Рыцарь плаща и кинжала? Тайный агент какой-то
законспирированной структуры?
Почти неслышно урчал двигатель, и этот звук навевал ощущение спо-
койствия и безопасности. "БМВ" аккуратно перестраивалась из ряда в ряд,
плавно останавливалась на светофорах, пропускала вперед других: у води-
теля не было ни сил, ни желания прибавить скорость.
А мысли по-прежнему вращались в привычном, накатанном русле.
Меньше чем полгода назад они впервые соприкоснулись. И теперь он, за-
щитник самой загадочной в российской криминальной истории фигуры, обла-
дает определенной информацией - не всей, конечно, но все-таки...
И рано или поздно информация эта выплеснется наружу - нет ничего тай-
ного, что не стало бы явным. Адвокат знал это слишком хорошо...
Незаметно кончался еще один день в "Матросской тишине" - пятое июня
1995 года. В неволе дни почти неотличимо похожи один на другой: подъем,
баландер с завтраком, допросы, беседы с защитником, ну и еще прогулки,
телевизор и газеты - единственная отдушина...
За полгода пребывания в следственном изоляторе таких дней у подс-
ледственного Александра Солоника набралось много, очень много. Но один,
тот, что впереди, наверняка должен был стать последним. И он даже знал,
какой именно...
Пусть в газетах о нем пишут полную ахинею, пусть тележурналисты в не-
лепых домыслах и предположениях противоречат сами себе, пусть следовате-
ли прокуратуры вешают на него все киллерские отстрелы, произошедшие в
Москве за последние годы! Он один знает, кто он такой и какую работу вы-
полняет; знает это точно и наверняка - так же, как и то, что последний
день его пребывания в этих стенах - сегодняшний.
И, словно в подтверждение этих мыслей, дверь его "хаты" открылась -
на пороге стоял коридорный, его человек...
- К прогулке готов? - несколько тише, чем обычно, спросил тот.
Обитатель камеры молча вскочил со шконки - он лежал в кроссовках и в
спортивном костюме. Солоник знал: то, о чем он мечтал, к чему стремился,
должно произойти через несколько минут...
Какая прогулка в половине первого ночи! Осторожно подошел к дверному
проему - "реке" чуть посторонился, пропуская его вперед.
- Обожди... - коридорный сунул руку в карман, протянул заключенному
какой-то темный предмет; в руку узника сизо привычно легла тяжелая руко-
ять пистолета.
Он вопросительно взглянул на коридорного.
- Браунинг, - пояснил тот. - На крайний случай...
Сунув пистолет за пояс, Солоник наконец выглянул наружу. Коридор был
пуст. Удивительно, но даже телевизионные мониторы не выдавали привычного
мерцания. Первый пост, второй, третий...