Отечественной войны. Все в ней вроде бы детально известно-  операции,  даты,
имена,  цифры, рубежи. Но до 1953 года в наших исторических трудах был явный
перекос в сторону преувеличения заслуг Сталина в достижении победы в целом и
во многих операциях. был  он  назван  "Великим  полководцем  всех  времен  и
народов" Напомню еще про "десять сталинских ударов в 1944 г.".
     А  позднее,  в  конце пятидесятых годов? В шеститомном издании "Истории
Великой Отечественной войны" и во многих  книгах  того  периода  виден  иной
акцент.  Имя  Сталина  вычеркнуто и там, где это было необходимо, и там, где
нельзя; возникла другая крайность- его пытались заменить именем Хрущева
     А затем, в шестидесятых - семидесятых годах,  появился  и  разросся  до
невероятных  размеров  новый  конъюнктурный  бурьян  о  том, что наши победы
главным образом вдохновлялись с Малой земли и были одержаны на том пути, где
"вел" 18-ю армию начальник политотдела  полковник  Брежнев  Писали  об  этом
всерьез  и  так много, что он сам поверил в это и преподнес себе маршальское
звание, пять геройских Золотых Звезд и орден  Победы.  По  статусу  все  это
дается   лишь   за   дела   и   подвиги,   совершенные   на  поле  брани,  и
полковнику-политработнику никак не полагается.
     Вот такой неприглядный  путь  сложился  у  нас  при  написании  истории
Великой  Отечественной  войны  Стыдно  нам  будет  перед потомками Наверное,
наследники будут пожимать плечами и поражаться нашей непоследовательности  в
оценке  великих  дел,  которые  мы смогли совершить, но не сумели достойно и
правдиво описать
     Здесь, мне кажется, пора сказать несколько слов  о  том,  как  написана
книга, о жанре "литературная мозаика".
     Одна  из  причин,  почему в нашей литературе до сих пор нет современной
"Войны и мира", на мой взгляд, в  том,  что  писатели  пытались  решить  эту
труднейшую  проблему  в  старой  форме, то есть создать роман или эпопею. Но
тема, масштабы событий так огромны, что они не поместились в  рамки  старого
жанра  Для  того  чтобы охватить колоссальный размах великой войны, нужно не
плавное повествование с описанием батальных  картин,  пейзажей,  переживаний
героев  Нужно  что-то  новое  Кстати,  Лев Николаевич Толстой к концу жизни,
опираясь на свой огромный и многолетний опыт, пришел  к  заключению,  что  в
старых  формах,  в тех, в которых работали он и его современники, уже писать
нельзя Вот что он говорил об этом:
     "12 января. Сейчас много думал о работе И художественная  работа:  "был
ясный вечер, пахло..." невозможна для меня. Но работа необходима, потому что
обязательна  для  меня.  Мне  в  руки  дан  рупор,  и  я  обязан владеть им,
пользоваться им Что-то напрашивается, не знаю, удастся ли. Напрашивается то,
чтобы писать вне  всякой  формы:  не  как  статьи,  рассуждения,  и  не  как
художественное,   а  высказывать,  выливать,  как  можешь,  то,  что  сильно
чувствуешь" (2)
     Или вот еще - та же мысль:
     "Мне  кажется,   что   со   временем   вообще   перестанут   выдумывать
художественные   произведения  Будет  совестно  сочинять  про  какого-нибудь
вымышленного Ивана Ивановича или Марию Петровну Писатели,  если  они  будут,
будут не сочинять, а только рассказывать то значительное или интересное, что
им случалось наблюдать в жизни" (3)
     Не  надо подозревать меня в нескромности и самонадеянности. Я не имею в
виду себя как продолжателя Толстого, говорю лишь о форме изложения. Опираясь
на мудрость, опыт и прозорливость великого мыслителя, да и не только его,  а