служили в  советских учреждениях?  А не состояли в партии или приравненных
к ней организациях? Не ответите - сосед поможет...
     - Ведь не хотели мы этого! -  заорал  я  и  закашлялся  дымом.  -  Но
генерал же!.. Потом - генералиссимус?.. Мы побоимся крови, а он?  И  опять
пойдем под нож, как бараны?! По традиции...
     - Не орите. Сталинцев накличете  или  "витязей"  черноподдевочных,  -
холодно  посоветовал  собеседник.  -  И  что  это  за  дрянь  вы   курите?
Угощайтесь...
     Он протянул пачку "Галуа".
     - Угощайтесь, угощайтесь, у меня пока еще  есть...  Да-с,  ничего  вы
значит, так и не поняли... Черт вас раздери, любезные  соплеменники...  Вы
когда-нибудь научитесь терапии-то европейской? Почему там бастуют веками -
и ничего, а у нас день бастуют, на второй - друг  другу  головы  отрывают?
Почему там демонстрации, а у нас побоища? Почему там парламентская борьба,
а у нас "воронки" по ночам ездят? А вам, смутьянам книжным, все мало,  все
мало! Подстрекаете, подталкиваете... Ату его, он сталинист! Гоните его, он
консерватор! Ну, прогнали консерваторов, а они-то  -  кон-сер-ва-торы!  То
есть хотели, чтобы оставалось  все,  как  было,  чтобы  хуже  не  стало...
Дождались операции? Ну,  теперь  крови  не  удивляйтесь,  особенно  своей.
Живой-то орган кровоточит сильнее...
     Злым  щелчком  он  выбросил  свой  окурок,  помолчал...  Я  докуривал
сигарету тоже молча, забытый восхитительный вкус настоящего табака  сбивал
мысли.
     - Ладно, - вздохнул он,  -  что  теперь  говорить...  Да  вы  ведь  и
согласны со мною, я же вижу. Так что, если захотите изменить свою жизнь, -
милости прошу. Помогу, чем  сумею.  Найти  меня  несложно...  -  небрежным
движением он сунул в карман моей куртки твердый бумажный прямоугольник.  -
Здесь и телефон, и адрес. На всякий случай по телефону себя не  называйте,
просто попросите, кто подойдет, о встрече в известном месте. Это значит  -
я буду вас ждать здесь же, в первую после звонка  ночь,  вот  в  такое  же
время... Засим - желаю здравствовать.
     Он повернулся и пошел к дальней лестнице перехода. Из-под пальто  его
были видны вечерние брюки с  атласными  лампасами  и  лакированные  туфли,
вовсе неуместные ночью в районе Страстной.


     - Тут вы, конечно, немного перегнули,  Юрий  Ильич,  -  сказал  Игорь
Васильевич и, как обычно, засмеялся. - Женщину  под  пистолетом  гнать  не
стоило. Тем более и пистолет-то... купленный. А вы знаете, у кого, кстати,
вы его купили?
     - Дезертир, - сказал строгий  Сергей  Иванович.  -  Совершенно  точно
дезертир и, как он же сам признался, расхититель военного  имущества.  Зря
вы рисковали, Юрий Ильич, зря...
     - Мы вас, если что, конечно, в обиду не дадим, позвоним или подъедем,
если  нужно,   -  сказал  Игорь  Васильевич.  -  Но  другому  бы  пришлось
отвечать...
     - Вот и не нужно за меня заступаться, - упрямо сказал  я  и  придавил
сигарету в пепельнице. На этот раз мы сидели уже не в гостиничном  номере,
а  в  какой-то  квартире  в  одном  из  старых,  давно   вышедших   из-под
капитального ремонта домов на Садовой. Квартире  была  полупустая,  только