Тимур понял, что переборщил, и обнял меня за плечи:
   - Ну прости, прости, ты и сейчас очаровательная Дюймовочка.
   Ей-богу, если бы не серия последовавших за этим нежных поцелуев, я бы его
ни за что не простила! Правда, удовольствие было недолгим, потому что  Тимур
снова впал в уныние и заговорил о грозящих ему карах небесных:
   - Наверное, нужно в милицию позвонить, тянуть дальше бессмысленно,  а  то
еще твоя приятельница проболтается, и они сюда заявятся.  Нет  уж,  лучше  я
сам...
   Я вздрогнула:
   - И зря ты так думаешь про Люсю, я ее уже сто  лет  знаю  и  утверждаю  с
полным основанием - верить ей можно. Если она сказала,  что  будет  молчать,
значит, - могила!
   Однако гарантии Люськиного молчания Тимура не вдохновили, он отвернулся к
стене и скрипнул зубами:
   - Ну хорошо, она никому ничего не скажет, но что это меняет? Не могу же я
у тебя навеки поселиться!
   - А что, ты мне не мешаешь, - заверила я Тимура.  При  этом  я  ни  одной
секунды не кривила душой.
   - Ты чего плетешь!  -  Тимур  снова  повернулся  ко  мне  и  красноречиво
постучал себя кулаком по лбу. - Соображай! Для всех я умер, а потому даже не
смогу выйти из твоей  квартиры.  Сколько  у  тебя  здесь  метров?  Двадцать?
Тридцать?
   -  Жилой  -  двадцать  семь,  полезной  -  пятьдесят  три,   -   заученно
оттарабанила я. - А что?
   - А то, что если я в ближайшее время не выйду  из  подполья,  то  остаток
своих дней проведу на этих твоих двадцати семи метрах, среди... -  он  кинул
недовольный взгляд в сторону окна (там, в углу,  месяца  два  назад  отстали
обои, и я все никак не могла выбрать время, чтобы их  переклеить),  -  среди
всего этого хлама.
   Я снова обиделась:
   - Ну конечно, разве мой скромный шалаш можно сравнить с твоими хоромами!
   А сама подумала, что это не такой уж плохой вариант. Ну, если Тимур будет
жить у меня, оставаясь для всех умершим.  В  этом  случае  мне  не  придется
делить его  с  женой,  а  также  беспокоиться  о  том,  что  он  влюбится  в
кого-нибудь еще. Вряд ли ему это удастся, если учесть, что женщин  он  будет
видеть только по телевизору или в окно. Так что я буду для него единственной
и неповторимой, самой красивой и самой желанной. Да  ради  такого  я  готова
самолично сделать евроремонт!
   Тимур тем временем уже в сто двадцать первый раз извинялся:
   - Да нет, у тебя тут совсем неплохо, даже  уютно...  Такой  артистический
беспорядок...
   Мог бы не продолжать, и так все  ясно.  Конечно,  моя  квартирка  райский
уголок, а я сама порхаю по ней, как ласточка, но всего  этого  недостаточно,
чтобы остаться здесь навсегда. Уж лучше в тюрьму. Только я этого не  допущу.
Не знаю, что я сотворю, но мой супермен останется при мне, и точка!
   Я тряхнула волосами, легко вскочила с кровати и провозгласила:
   - Ну вот, я же забыла самое главное, мне пора за продуктами. За мясом, за
творогом, за фруктами. Кстати, кое-кто собирался снабдить меня деньгами.
   - И в самом деле, - Тимур сунул  руку  под  матрас  и  достал  из  своего
?швейцарского сейфа? пятидесятидолларовую купюру, - поменяй и купи все,  что