каким он был в то время, о котором пишет мистер Никербокер.
Таковы подлинные причины, почему я публикую настоящий труд, не
дожидаясь согласия автора; и я заявляю здесь, что, если он когда-нибудь
возвратится (хотя очень боюсь, что с ним произошел какой-то несчастный
случай), я готов буду рассчитаться с ним, как подобает справедливому
честному человеку. На чем я пока и кончаю -
Почтеннейшей публики покорный слуга
Сет Хендесайд.
"Независимая Колумбийская гостиница",
Нью-Йорк.
К ЧИТАТЕЛЯМ
"Чтобы спасти от забвения память о минувших событиях и должным образом
прославить многочисленные великие и изумительные деяния наших голландских
предков, я, Дидрих Никербокер, уроженец города Нью-Йорка, пишу этот
исторический опыт" {Истории, чьи слова я только что привел, я описываю давно минувшие времена,
на которые полумрак сомнений уже набросил свою тень и вот-вот должна была
навсегда опуститься темная завеса неизвестности. С великим прискорбием видел
я, как ранняя история этого почтенного и древнего города постепенно
ускользает от нас, едва трепещет на устах стариков и старух, любящих
порассказать о былом, и с каждым днем постепенно уходит в небытие. Через
некоторое время, думал я, и эти почтенные голландские бюргеры, эти шаткие
памятники доброго старого времени, присоединятся к своим отцам; их дети,
поглощенные пустыми развлечениями или ничтожными делами современности, не
позаботятся о том, чтобы сохранить воспоминания о прошлом, и последующие
поколения будут тщетно искать свидетельств о днях патриархов. Происхождение
нашего города будет похоронено в вечном забвении, и даже имена и подвиги
Воутера Ван-Твиллера {1}, Вильяма Кифта {2} и Питера Стайвесанта 3 будут
окутаны сомнениями и легендами, подобно именам Ромула и Рема, Карла
Великого, короля Артура, Ринальдо {4} и Готфрида Бульонского {5}.
Решившись, таким образом, по возможности предотвратить грозящее нам
несчастье, я прилежно взялся за работу, чтобы собрать все сохранившиеся еще
отрывки нашей младенческой истории; подобно моему почтенному предшественнику
Геродоту, в тех случаях, когда нельзя было обнаружить письменные источники,
я старался сомкнуть цепь исторических событий с помощью вполне достоверных
преданий.
Для выполнения этого трудного предприятия, ставшего делом всей моей
долгой и одинокой жизни, я вынужден был ознакомиться с работами невероятного
множества ученых авторов, принесшими мне, однако, очень мало пользы. Это
может показаться странным, но среди бесконечного количества превосходных
сочинений, написанных в нашей стране, не существует ни одного, дающего хоть
сколько-нибудь полное и удовлетворительное описание ранней истории Нью-Йорка
или деятельности его первых трех голландских губернаторов. Впрочем, мне
удалось извлечь ценные и интересные сведения из обстоятельной рукописи,
написанной на исключительно чистом и классическом нижнеголландском наречии,
если не считать нескольких орфографических ошибок, и найденной в фамильных