Все согласились с этим  толкованием,  кроме  мингера  Тенбрука,  заявившего,
будто сон Олофа означает, что в этом городе от маленького огня  будет  много
дыма, иначе говоря, что это будет очень хвастливый маленький  город.  И  оба
предсказания, заключает Ирвинг, исполнились.
   В американской литературе есть еще одно изображение  Манхаттана  в  его
диком состоянии. Появилось оно сорок лет спустя и принадлежит  перу  другого
американского  романтика  -  Эдгара  По.  В  рассказе  "Mellonta  Tauta"  По
нарисовал возврат Нью-Йорка к первобытному хаосу  в  результате  грандиозной
катастрофы, постигшей этот город в XXI  в.  Если  Ирвинг  в  начале  XIX  в.
предупреждал о густых клубах фабричного дыма, которые вскоре закроют  солнце
над городом, то Эдгар По, родившийся в год создания "Истории  Нью-Йорка",  в
своем мрачном  утопическом  рассказе  предсказал  гибель  того  общества,  в
котором жили По и Ирвинг.
   Ирвинг достигает комического эффекта в "Истории" самыми  разнообразными
способами. Одна из ярких сатирических картин в книге - описание  бесславного
похода генерала  Вон-Поффенбурга,  в  котором  современники  тотчас  угадали
продажного главнокомандующего американской армией Джеймса Уилкинсона  и  его
неудачную экспедицию в Новый Орлеан в 1806 г. Доблестный  "главнокомандующий
армиями Новых Нидерландов" бесстрашно повел свою армию к  южной  границе  по
невозделанным степям и диким пустыням, через неприступные горы  и  реки  без
переправ,  сквозь  непроходимые  леса,  преодолевая  обширное   пространство
ненаселенной страны, опрокидывая на своем пути,  разбивая  и  в  невероятном
количестве уничтожая враждебные полчища лягушек и муравьев, собравшихся  для
того, чтобы воспрепятствовать его продвижению.
   Весь рассказ о грандиозной битве у крепостных стен форта Кристина  (VI,
VII), во время которой с обеих сторон не погибло ни одного человека, если не
считать толстого голландца,  скоропостижно  скончавшегося  из-за  несварения
желудка, исполнен  нескрываемого  комизма.  Впрочем,  объевшийся  до  смерти
толстяк вскоре был объявлен достойным вечной славы как павший за родину.
   В число участников и наблюдателей "ужаснейшей битвы, о какой когда-либо
повествовали в стихах или прозе", Ирвинг вводит  гомеровских  богов.  Юпитер
подновляет свои громовые стрелы; Венера, приняв вид  непотребной  женщины  с
гноящимися глазами, обходит крепостные стены форта Кристина,  сопровождаемая
Дианой в образе сержантской вдовы сомнительной репутации. Марс,  как  пьяный
капрал, галантно вышагивает рядом с ними, а Аполлон  тащится  позади,  самым
отвратительным образом фальшивя на флейте. Волоокая  Юнона,  которой  супруг
Юпитер подбил накануне  оба  глаза,  стоя  на  обозной  повозке,  выставляет
напоказ всему славному войску свою величественную красоту. Чтобы поднять дух
солдат, Минерва, подобно маркитантке, торгующей водкой, размахивает кулаками
и артистически ругается на плохом голландском языке.
   Так происходит пародийное снижение героического материала,  и  трагедия
оборачивается фарсом,  разыгрываемым  на  подмостках  американской  истории.
Начало сражения описывается  в  нарочито  "сверхгероических"  тонах:  "Земля
задрожала, словно  пораженная  параличом;  при  виде  столь  жуткой  картины
деревья зашатались от ужаса и увяли; камни зарылись в землю, как кролики,  и
даже речка Кристина изменила направление  и  в  смертельном  испуге  потекла
вверх по горе!"
   Воинственный клич Питера Твердоголового, когда он увидел, что его армия
дрогнула под натиском шведов, разнесся по окрестным лесам и  долам,  повалил
деревья, медведи, волки и  пантеры  с  перепуга  выскочили  из  своей  кожи;