Эдуард Анатольевич Хруцкий. Четвертый эшелон. 1945
Повесть
-----------------------------------------------------------------------
Хруцкий Э.А. Четвертый эшелон: Повести. - М.: Моск. рабочий, 1987
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 10 ноября 2003 года
-----------------------------------------------------------------------
Составившие роман хронику повести объединены одним героем и
рассказывают о работе московской милиции в годы Великой Отечественной войны
(Комендантский час", "Тревожный август" и "Четвертый эшелон" удостоены
республиканской премии имени Николая Кузнецова и премии на всесоюзном
конкурсе МВД СССР и Союза писателей СССР "На лучшее произведение о
советской милиции".
МОСКВА. 10-15 января
--------------------
ДАНИЛОВ
Ветер разогнал облака, лопнувшие словно мыльная пена, и тогда
показалось солнце, круглое и нестерпимо яркое. Пронзительно засиял снег на
крышах, а окна домов стали багрово-красными, как при пожаре. Казалось, что
горит вся улица сразу.
Данилов открыл форточку, и мороз клубами пара ворвался в комнату.
Тонко и легко зазвенели шары на елке, резче запахло хвоей. На старом
градуснике за окном ртутный столбик застыл между цифрами "девятнадцать" и
"двадцать".
Январь начался круто. Почти бесснежный, солнечный и яркий, он принес в
Москву мороз и безветрие. Иван Александрович подождал еще несколько минут и
захлопнул форточку. Все, теперь елка будет пахнуть хвоей несколько часов, и
этот запах, пробиваясь сквозь тяжелый дым папирос, напомнит ему сегодня о
детстве и тихих радостях.
Теперь надо поставить на столик, рядом с креслом, пепельницу, положить
папиросы, сесть поудобнее и взять книгу.
Пять дней назад его вызвал начальник МУРа. Идя по коридору и готовясь
к предстоящему разговору, Иван Александрович перебирал в уме все возможные
упущения своего отдела и мысленно выстраивал схему беседы, проговаривал всю
ее за себя и за начальника.
Он рассеянно здоровался с сотрудниками других отделов, но мысленно уже
вошел в знакомый кабинет и сел около стола в жесткое кресло, "на свое
место", как шутили его ребята.
Бессменный секретарь начальника Паша Осетров встал, увидев входящего в
приемную Данилова. Его новенькие погоны даже в тусклом свете лампы отливали
портсигарным серебром.
- Прошу вас, товарищ подполковник, товарищ полковник ждет.
С той поры как в милиции ввели погоны и персональные звания, Осетров
ко всем обращался только сугубо официально.
На столе начальника горела большая керосиновая лампа под зеленым
абажуром, и от этого в кабинете было по-прежнему уютно.
- Разрешите?
- Заходи, Данилов, садись. - Начальник достал из ящика стола тоненькую
папку. - Стало быть, так. - Он хлопнул ладонью по картонному переплету. -
Знаешь, что это такое?
- Нет.