нашла в себе для этого смелости.
   - Что... что это  было?  -  спросила  она,  едва  шевеля  побелевшими
губами.
   Сделав глубокий вдох, он пожал плечами:
   - Понятия не имею.
   - Свершилось, - бормотал Дункан, - Это...
   Он не договорил. Приглушенный стон был продолжением фразы,  когда  он
вдруг, наклонившись, ничком упал на землю и замер.
   Седрик, как пьяный, продолжал глядеть на него. Он понимал,  что  стал
невольным свидетелем чего-то  в  высшей  степени  ужасного  и  опасного,
настолько опасного, что он даже  не  понимал  сейчас,  как  ему  удалось
избежать гибели.
   И вот, видимо, резерв его везения начинал  исчерпываться.  В  штольне
раздался  властный,  полный  предчувствия   садистской   радости   голос
Шмиддера:
   - Что здесь происходит?
   Седрик  прикрыл  глаза,  сосчитал  в  уме  до  трех   и   неторопливо
повернулся.
   Хотя он мог видеть лишь силуэт надзирателя, направлявшегося к ним  по
освещенному  участку  главного  туннеля,   не   узнать   Шмиддера   было
невозможно. Его невысокую, коренастую фигуру нельзя было  спутать  ни  с
кем; кроме того, у него в руке  был  электрохлыст,  за  которым  тянулся
шнур, а в тех местах,  где  хлыст  этот  задевал  за  камни,  вспыхивали
маленькие голубоватые искорки.
   - Дункан свалился, - нарочито спокойным голосом сообщил Седрик, в  то
время как в  голове  его  вихрем  проносились  мысли.  Он  понимал,  что
необходимо что-то предпринять. - Мне кажется, ему приходит конец.
   - Конец, значит, ему приходит? - переспросил Шмиддер.  Седрику  вовсе
не требовалось напрячь  воображение,  чтобы  представить  себе,  как  он
усмехается под маской. - Да нет, мне кажется, он  просто  отлынивает  от
работы.
   Шмиддер подошел ближе.
   - Умереть, - внезапно подал голос Дункан, к которому снова  вернулось
сознание, и чуть приподнял голову. - Мы все  здесь  погибнем.  Они  всех
нас... прикончат!
   - Кто кого тут собирается прикончить? -  осведомился  Шмиддер.  Голос
его звучал почти вкрадчиво. Его, видимо, очень удивило, что здесь  может
быть еще кто-то, кроме него,  присвоивший  право  приканчивать.  Шмиддер
подошел ближе, и Седрик отступил чуть в сторону,  чтобы  прикрыть  собой
защитный костюм у стенки. Удивительно, что Шмиддер до сих пор не заметил
его.
   - Он бредит, - поспешил заверить надзирателя  Седрик.  -  Просто  ему
действительно приходит конец. Он уже на последней стадии.
   - А с каких это пор ты здесь за доктора?
   За доктора! Если бы его дело не было таким серьезным,  он  непременно
бы рассмеялся в лицо этому  Шмиддеру.  Единственным  доктором,  которого
здесь однажды видели, был один доктор философии. Тоже заключенный, он не
выдержал здесь и двух недель.
   - Чтобы это видеть, не надо быть врачом, - вмешалась Щерил.  -  Нужно
только глаза иметь.