обеспечения возможности подъема на высоты материальной  творческой
свободы,  каждая  личность  через  правовую  свободу  в  известном
отношении  предоставляется самой себе. В  этом  и  только  в  этом
отношении   правильна  характеристика  демократии,  как   "системы
политического  релятивизма", данная Кельзеном. Это не  значит,  ни
что  основанием демократии является философский релятивизм, ни что
демократия  не  заботится о высших проблемах  духа,  оставаясь  "к
добру   и   злу  преступно  равнодушна".  Это  значит  лишь,   что
демократическая  идея  гражданской свободы  охраняет  личность  от
всяческого  абсолютизма  искусственно ей  навязываемых  идеологий,
подобно тому, как она охраняет вместе с тем самые эти идеологии от
недопустимого   их   принижения  до   принудительных   мероприятий
правительства.  Система  политического  релятивизма  в  демократии
аналогична принципу "негативной теологии" Абсолютного в  философии
2  1.  Она  не  только  не  отрицает  Абсолютности,  но  стремится
расчистить к ней путь, не допуская абсолютизации относительного  и
принижения   Абсолютного  до  уровня  относительного.   Демократия
защищает  правовую  гражданскую свободу и политический  релятивизм
именно   ради   высших   запросов  духа,  получающих   возможность
всеобъемлющей реализации только через их посредство.
  Противники демократии часто нападают на нее во имя свободы.  При
этом  под  свободой  они  имеют  в  виду  конкретно-индивидуальную
нравственную  свободу  и совершенно игнорируют  правовую  свободу.
Здесь  лишний  раз подтверждается, что за их враждой к  демократии
скрывается принципиальное отрицание идеи права. Конечно,  правовая
свобода  есть  свобода некоего общего типа, а не  непосредственная
свобода  качественного своеобразия. Будучи свободой правовой,  она
не  может не включать в себя элементы количественности и общности,
неразрывно связанные с правовой сферой. Однако именно под покровом
правовой свободы свобода конкретного своеобразия может развиваться
с  особой  интенсивностью; потенциально она постоянно наличествует
внутри правовой свободы. С другой стороны, и здесь, как в правовом
равенстве,  элементы конкретности и качественности  до  известного
предела   могут   и  актуально  соучаствовать  в  конституировании
правовой свободы. Те же методы групповой организации, о которых мы
уже  упоминали  и,  в особенности, развитие многопланных  потенций
демократии,  распространяющейся на новые не  политические  области
(см.  ниже),  позволяют ввести некоторые элементы  индивидуального
своеобразия   в   организацию  правовой  свободы.  Множественность
специфических  правовых  кругов и  групп,  в  которых  призывается
принимать  участие одно и то же лицо, способствует  выявлению  его
многогранности и, следовательно, его своеобразия. Через  групповые
организации  правовая  типология  становится  более  конкретной  и
качественной.  Свобода личности получает в них  нового  защитника,
способствующего обнаружению конкретной индивидуальности. Но  здесь
мы забегаем вперед, в область будущности демократии...
  III
  Мы   пришли   к   двум  заключениям.  Во-первых,  что   истинной
философской  предпосылкой демократической  идеологии  является  не
односторонний    индивидуализм,   а   синтез   индивидуализма    и