или к VII в. до н.э. Они, по-видимому, были сложены на малоазийском
побережье Греции, заселенном ионийскими племенами, или на одном из
прилегающих островов.
В настоящее время не подлежит сомнению, что Илиада и Одиссея явились
результатом долгих веков развития греческой эпической поэзии, а вовсе не ее
началом. Разные ученые по-разному оценивают, насколько велика была роль
творческой индивидуальности в окончательном оформлении этих поэм, но
превалирует мнение, что Гомер ни в коем случае не является лишь пустым (или
собирательным) именем. Неразрешенным остается вопрос, создал ли Илиаду и
Одиссею один поэт или это произведения двух разных авторов (чем, по мнению
многих ученых, объясняются различия в видении мира, поэтической технике и
языке обеих поэм). Этот поэт (или поэты) был, вероятно, одним из аэдов,
которые, по меньшей мере, с микенской эпохи (XV-XII вв. до н.э.) передавали
из поколения в поколение память о мифическом и героическом прошлом.
Существовали, однако, не пра-Илиада или пра-Одиссея, но некий набор
устоявшихся сюжетов и техника сложения и исполнения песен. Именно эти песни
стали материалом для автора (или авторов) обеих эпопей. Новым в творчестве
Гомера была свободная обработка многих эпических традиций и формирование из
них единого целого с тщательно продуманной композицией. Многие современные
ученые придерживаются мнения, что это целое могло быть создано лишь в
письменном виде. Ярко выражено стремление поэта придать этим объемным
произведениям определенную связность (через организацию фабулы вокруг
одного основного стержня, сходного построения первой и последней песен,
благодаря параллелям, связывающим отдельные песни, воссозданию
предшествующих событий и предсказанию будущих). Но более всего о единстве
плана эпопеи свидетельствуют логичное, последовательное развитие действия и
цельные образы главных героев. Представляется правдоподобным, что Гомер
пользовался уже алфавитным письмом, с которым, как мы сейчас знаем, греки
познакомились не позднее VIII в. до н.э. Реликтом традиционной манеры
создания подобных песен было использование даже в этом новом эпосе техники,
свойственной устной поэзии. Здесь часто встречаются повторы и так
называемый формульный эпический стиль. Стиль этот требует употребления
сложных эпитетов ("быстроногий", "розовоперстая"), которые в меньшей
степени определяются свойствами описываемой особы или предмета, а в
значительно большей - метрическими свойствами самого эпитета. Мы находим
здесь устоявшиеся выражения, составляющие метрическое целое (некогда целый
стих), представляющие типические ситуации в описании битв, пиров, собраний
и т.д. Эти формулы повсеместно были в употреблении у аэдов и первых творцов
письменной поэзии (такие же формулы-стихи выступают, например у Гесиода).
Язык эпосов также является плодом долгого развития догомеровской эпической
поэзии. Он не соответствует ни одному региональному диалекту или
какому-либо этапу развития греческого языка. По фонетическому облику ближе
всего стоящий к ионийскому диалекту язык Гомера демонстрирует множество
архаических форм, напоминающих о греческом языке микенской эпохи (который
стал нам известен благодаря табличкам с линеарным письмом В). Часто мы
встречаем рядом флективные формы, которые никогда не употреблялись
одновременно в живом языке. Много также элементов, свойственных эолийскому
диалекту, происхождение которых до сих пор не выяснено. Формульность и
архаичность языка сочетаются с традиционным размером героической поэзии,
которым был гекзаметр.