замечания. Ханусси вежливо выслушивал мои возражения, почтительно
кивал и кланялся, прикладывая руки к груди,  но  все  повторялось
по-прежнему:
     -- Да, сэр. Слушаю, сэр.
     Обидно задевала меня и другая тонкость, которую  я  все-таки
улавливал даже при весьма скромном знании арабского языка: старик
никогда не называл меня "йа эфенди", как это принято, обращаясь к
людям в европейском платье, хотя бы они  были  и  египтянами,  но
неизменно говорил "йа хавага", подчеркивая этим каждый раз, что я
чужак, иностранец.
     Мне оставалось утешаться мыслью, что Ханусси за свою пеструю
жизнь слишком долго общался с различными "лордами" и "господами",
чтобы теперь надеяться перевоспитать его.
     О своей биографии Ханусси  распространяться  не  любил,  но,
судя по всему, она была  у  него  довольно  бурной  и,  опасаюсь,
небезгрешной.  Восстанавливать  ее  приходилось   по    отдельным
наблюдениям и случайно прорвавшимся воспоминаниям самого Ханусси.
Получалось, что старик во время первой  мировой  войны  служил  в
английской армии и побывал даже в Китае. Несколько лет провел  во
Франции. Потом Ханусси работал, очевидно, частным гидом  в  самых
различных уголках Египта, потому  что  великолепно  разбирался  в
тонкостях древнего искусства  и  превосходно  знал  все  основные
исторические  памятники:  и  пирамиды  в  Гизе,    и    развалины
Тель-аль-Амарны, и луксорские  храмы.  Изучил  он  досконально  и
знаменитые гробницы Долины царей, причем, по-моему, отнюдь не  из
чистой любознательности...
     Привыкнув обманывать легковерных  туристов,  старик  нередко
напускал на  себя  мистическую  таинственность.  Помню,  как  при
первом знакомстве он атаковал меня:
     -- Дайте мне только собственноручно написанное  вами  имя  и
имя вашей супруги, и я сделаю вам очень сильный амулет. Он  будет
совсем маленьким, вы сможете постоянно носить его  при  себе.  Не
надо с ним расставаться, это главное. Даже купаясь, держите его в
зубах. Он будет вас охранять и при этом  благоухать,  как  цветок
лотоса. Всего за два  фунта.  Не  верите?  Вот  это  плохо.  Надо
верить, без веры не поможет никакой амулет...
     С подобными же предложениями он приставал к каждому новичку.
Но мы дружно поднимали его на смех.
     Наши подшучивания не задевали старика.
     -- Вы увидите в Египте  еще  много  вещей,  которых  вам  не
понять, -- многозначительно отвечал он. --  Да  и  не  нужно  так
вникать во все, доверьтесь опыту других, более мудрых...
     Где Ханусси выучился поварскому искусству,  так  и  осталось
неясным, но готовил он превосходно.  Вот  и  сейчас  он  нарочито
равнодушным тоном перечисляет  блюда,  которые  наметил  готовить
завтра:
     -- Фатта, кебаб, на третье яурт с фруктовым салатом, сэр,  а
на ужин, если не возражаете, тамийя  в  чесночном  соусе  или  вы
хотите что-нибудь из французской кухни?
     Слушая все это, я поймал себя на том, что неприлично громко,