невозмутимый и бесстрастный, который никак не соответствовал его чувствам.
Он предпочел бы оказаться лицом к лицу с враждебно настроенной чернью, чем
столкнуться по такому поводу со своей любимицей. Хоть он этого и не
сознавал, в его смуглом от загара лице с жесткими седеющими усами, в самой
посадке головы было сейчас больше истинно военного, чем обычно. Веки чуть
опустились, брови слегка поднялись.
Перед тем, как взобраться на крышу, Барбара поверх вечернего платья
накинула голубую накидку, и он невольно ухватился за этот пустяк, чтобы
начать разговор.
- А, Бэбс! Ты выходила из дому?
Она вся насторожилась, но сдержала внутреннюю дрожь и ответила
спокойно:
- Нет, только на крышу башни.
И не без злорадства заметила, что отец, несмотря на полную достоинства
осанку, явно растерялся. Лорд Вэллис почувствовал в ее тоне скрытую насмешку
и сказал сухо:
- Любовалась звездами?
И вдруг со свойственной ему порывистой решимостью, точно ему несносно
стало тянуть и медлить, прибавил:
- Я не уверен, знаешь ли, что это очень разумно - назначать свидания в
кондитерской, когда Энн в Лондоне.
Опасная искорка, блеснувшая в глазах Барбары, ускользнула от его
внимания, но леди Вэллис ее заметила и поспешила вмешаться.
- У тебя, конечно, были самые веские причины, дорогая.
Губы Барбары скривились в загадочной усмешке. Не будь тягостного
разговора с Милтоуном, не будь родители не на шутку встревожены, они бы
несомненно поняли, что, когда дочь в таком настроении, чем меньше будет
сказано, тем лучше. Но оба слишком переволновались, и лорд Вэллис не
сдержался.
- Ты, видно, не считаешь нужным объяснять свои поступки, - сказал он с
плохо скрытым раздражением.
- Нет, - ответила Барбара.
- Гм... понимаю. Объяснения можно будет, разумеется, получить у
джентльмена, который столь возомнил о себе, что посмел это предложить.
- Это не он предложил, а я.
Брови лорда Вэллиса поднялись еще выше.
- Вот как!
- Джефри, - негромко сказала леди Вэллис, - лучше я сама поговорю с
Бэбс.
- Это было бы куда разумнее.
У