сделал несчастный вид. - Я получил ее на  прошлой  неделе  от  малышей  из
Джерси, которые орудуют при мостах и тоннелях.
     - Значит, взял неизвестно что? Как это тебя угораздило? А, Финн?
     - А я жопой чувствую.
     Он передал мне прозрачный почтовый пакет с чем-то похожим на  кассету
для магнитофона, насколько можно было увидеть сквозь  рифленую  пузырчатую
оболочку.
     - Еще был паспорт, - сказал Финн, - и кредитные  карточки  с  часами.
Ну, и это.
     - Я так понимаю, что ты приобрел содержимое чьих-то карманов.
     Он кивнул.
     - Паспорт был бельгийский. Подделка, я его сжег. А  с  часами  полный
порядок. Фирма Порше, часики - первый сорт.
     Ясно - это была какая-то разновидность военной  программы  вторжения.
Вынутая из пакета, она походила на  магазин  к  винтовке  ближнего  боя  с
покрытием из непрозрачного пластика. По углам и  краям  металл  вытерся  и
светился - похоже, за последнее время  кому-то  частенько  приходилось  ей
пользоваться.
     - Я сделаю тебе на ней скидку, Джек. Как постоянному покупателю.
     Я улыбнулся. Получить скидку  у  Финна  -  все  равно,  что  упросить
Господа Бога отменить закон всемирного тяготения на то  время,  пока  тебе
нужно  переть  тяжеленный  ручной  багаж  на  десяток  секций  через  залы
аэропорта.
     - Похоже на что-то русское, - заметил я равнодушно. -  Скорее  всего,
аварийное  управление  канализацией   для   какого-нибудь   Ленинградского
пригорода. Как раз для меня.
     - Сдается мне, - сказал Финн, - ты такой же  умный,  как  мои  старые
башмаки, и мозгов у тебя не больше, чем у тех сосунков  из  Джерси.  А  ты
думал, я продаю тебе ключи от Кремля? Сам с ней  разбирайся.  Мое  дело  -
продать.
     И я купил.


     Словно души, оторванные от тел, мы сворачиваем в ледяной замок  Хром.
Мы летим, не сбавляя скорости. Ощущение  такое,  будто  мчишься  на  волне
программы  вторжения  и,  зависая   над   водоворотами   перестраивающихся
глитч-систем, пытаешься удерживаться на гребне. Кто  мы  сейчас?  Разумные
пятна масла, скользящие в беспросветности льда.
     Где-то  в  тесноте  чердака,  под  потолком  из   стекла   и   стали,
далеко-далеко  от  нас  остались  наши  тела.  И  времени,  чтобы   успеть
проскочить, остается меньше и меньше.
     Мы сломали ее ворота. Блеф с повестками  из  суда  и  маскировка  под
налоговую инспекцию сделали свое дело.  Но  Хром  есть  Хром.  И  наиболее
прочный лед, который входит в  ее  средства  защиты,  именно  для  того  и
служит,  чтобы  расплевываться  со  всякими  казенными   штучками,   вроде
повесток, предписаний и ордеров. Когда мы сломали первый пояс защиты,  вся
база ее данных исчезла под основными слоями льда. Стены льда,  разрастаясь
перед глазами, превращались в многомильные коридоры, в  лабиринты,  полные
тени. Пять  ее  контрольных  систем  выдали  сигналы  "Мэйдэй"  нескольким
адвокатским  конторам.  Поздно.  Вирус,  проникнув  внутрь,  уже  принялся