чувствовать  себя  несчастным  дитём..."  Что-то  пощипывает  тебя
изнутри,  и  ты  как  бы со стороны слышишь свой  голос:  "В  иные
мгновения оглядишься - и нет ничего... Всё было, всё есть...  -  и
ничего  нет...  пустота,  сквозняки, лёд.  Как  в  детстве,  когда
приснится  небывалая  игрушка:  вот,  ты  держишь  её  в  руках!..
Проснулся  -  и  ничего...  Несчастный  ребёнок,  конечно,  плохо.
Несчастный  ребёнок  в сорок два - это бездна безысходности,  тебе
никто  не  поможет, никогда, потому что ты маскируешься тщательно,
мастерски..."
     Она  вдруг  протягивает руку, ты хватаешь её и,  опомнившись,
замолчав, смешавшись, продеваешь её палец под верёвку на картонной
коробке.
     -  Держите  эту  штуку  - "Пражский", то  есть,  наоборот,  -
нервный смешок, - "Трюфельный". Вы какой больше любите? То есть  в
том  смысле,  что  я хотел спросить, нравится  ли  вам  этот,  так
сказать, который, я не знаю, какой...
     Каламбура не получается, тебя предало твоё остроумие, шутливо
отвешиваешь  полупоклон в ответ на её приглашение  пройти:  ты  не
узнаёшь   себя,   проклятье!..  косноязычие,   беспомощный   смех,
мелькание рук - до чего же они сейчас мешают!
     - Как ваш больной друг? - спросила она тихо.
     Ты  в  ошеломлении  повторяешь, беззвучно  шевельнув  губами:
"Друг?.." - напрягаешься: что имеется в виду? на что она намекает?
ведь у тебя  же нет... Ах, да! Ну как же... большая чистая душа...
     И  наконец - наконец-то! - ты с удовлетворением слушаешь свой
голос, он обретает соответствующую интонацию:
     -  Очевидно,  как ни страшно это сознавать, надежды  никакой.
Абсолютно.
     Пауза  -  здесь  она обязательна - ты используешь  её,  чтобы
неторопливо разместить дублёнку на вешалке, пригладить  чахленькие
волосы перед зеркалом: в нём ты встречаешься со своими глазами.
     -  Эти глаза... - медленно проходишь за ней в комнату.  -  Не
могу видеть их. В них немой вопрос: сколько это ещё продлится?
     - Он догадывается о себе?
     -  Мне кажется - да, хоть он и искусно притворяется. От этого
во сто крат тяжелее.
     - Может, чем-то ещё можно помочь?
     - Ваша пластинка - пожалуй, единственное... Вы очень помогли!
     - Какая же это помощь!
     -  Можно  заслониться  от невыносимого вопроса.  Хотя  бы  на
время.
     Её   руки  взметнулись...  её  шаг  в  сторону,  к  полке   с
пластинками, она вытягивает одну... Шурочка две достала  -  вам  и
мне; мы сейчас послушаем мою?.. Ну, конечно же, с удовольствием!..
Приглашение сесть - в этом кресле так любила сидеть её бабушка! Он
пьёт  кофе?  Сейчас  она сварит, ладно?.. Со спины,  убегающая  на
кухню,  она совсем девчонка... А комната тесна и мрачновата  из-за
огромного  комода, похожего на чучело динозавра;  тянет  пройти  к
окну,   из  него  неожиданный  вид  на  церковку  посреди  рощицы,
облепленной снегом, белым-белым, как стены церковки, и два голубых