Давид Нодиа
«Безумные» нежные одиночки
(Игорь Гергенредер. Комбинации против
Хода Истории. Повести. Berlin-Brandenburg:
Verlag Thomas Beckmann, 1997)
Повести Игоря Гергенредера, объединённые в книгу под
общим названием «Комбинации против Хода Истории», – о Белом
движении. И.Гергенредер, бывший советский журналист,
воссоздаёт картины Гражданской войны, опираясь на устные
воспоминания своего отца. Тот пятнадцатилетним подростком
вступил в Народную Армию Комуча (армию антибольшевистского
правительства в Самаре), после войны отбыл срок в советском
концлагере. Впоследствии прошлое удалось скрыть. Сделавшись
незаметным обывателем, он поведал сыну о пережитом.
И.Гергенредер построил остросюжетные лаконичные
повести. В ярких, зримых эпизодах предстают изумительно
живые характеры – гимназисты, умирающие за идеалы Белой
России. Как много их в сравнительно небольшой книге: выпукло
выписанных, вызывающих пронзительное сопереживание героев!
Восхищаясь ими, сострадая им, наталкиваешься на некую
«трудность» – на фигуры, которые запутывают. Их трудновато
назвать «плохими», но и не менее тяжело решить, что они –
«хорошие». Таковы: Шерапенков, выдавший красным белую
разведгруппу, Ромеев – бывший тайный агент охранки, комиссар
Костарев, который собирается победить большевиков чудовищной
ложью и кровопролитием...
Кого показывает нам Гергенредер? Уж не рисует ли он,
часом, карикатуры? Задумываешься и видишь тонкое душевное
строение его загадочных героев, их глубоко сложный
внутренний мир. Революция с её глобальными вопросами
оказывается слишком примитивной для этих характеров, она не
решит их проблем. Эти люди чужды и красным, и белым, они
своего рода «горбатые» для всякого нормального человека: для
него дика их способность к нежным чувствам.
Как понять, например, того же Костарева, который со
смакованием рассуждал об ожидаемых реках крови, едва
хладнокровно не застрелил своего собеседника (отложил на
завтра), а затем пошёл под расстрел, чтобы спасти этого
человека и его семью? Одержимый Идеей, он и Идею, и свою
жизнь принёс в жертву «банальной», по его словам,
благодарности, которую сам же проклинал...
Нам непривычны подобные личности. Мы достаточно прочли
о тех, кто, встав в революции на ту или иную сторону,
беззаветно сражался за «общее дело». Читали и о таких, кто
мучительно метался в поисках «правды». Знаем и про тех, кто
оказался на той или иной стороне случайно, кто корыстно
приспосабливался.
Герои же Гергенредера не приспосабливаются. «Правды» не
ищут: у каждого из них она собственная, трепетно-интимная. С
+nayhl делом» не сливаются. Они пошли в революционную борьбу
по сугубо личным, «странным» мотивам, которые скрыты от
окружающих. (Шерапенков пошёл, чтобы, «вернув долг»,
доказать своё бесстрашие, свою значимость и гордо погибнуть
– умереть чисто и чистым. Он от всех убережёт эту тайну и
унесёт с собой).
Они чувствуют свою исключительность, эти «тронутые»,
они прячут и свои страдания, и то трогательно светлое, чем
щедро наделены. Своего индивидуального не уступят ни грана и
перед лицом смерти...
Революциями движет всё тот же вопрос: почему одни
объедаются телятиной, а другим не хватает хлеба. Ну, а
заговорят ли когда-нибудь о революции для «горбатых»? Был
построен и с позором развалился «социализм». Человечество
обогатилось невероятным опытом. А этих одиночек мы до сих
пор не знали. Теперь – знаем.
«Посев», номер 12 за 1998 год, Москва,ISSN 0234-8284