Максом Бари и заведующим литературным отделом той же газеты
Жаком д'Аржаном:
-- Так. Ну? ? Слышу, слышу. Да, понял... Греческое
имя... А кто автор, я вас спрашиваю об авторе...
-- Какой-то Поль Дубуа. Теперь вы меня лучше слышите?
-- Да. Что-то было с телефоном. Кто он такой, этот Дюбуа?
-- Дубуа, не после , а . Повторяю, после -- .
-- Какое это имеет значение! Итак, вы берете подробное интервью, идет?
А фотографии есть?
-- Конечно, нет. Об этом я вам и толкую. И фотографии и интервью
отпадают.
-- Почему?
-- Потому что нет автора.
-- А где же он?
-- Никто ничего не знает. Никто!
-- Послушайте, дорогой д'Аржан, вы понимаете, какую чушь вы порете?
Некий господин, чье имя никогда и не слышали в литературном мире,
отхватывает себе Гонкуровскую премию и не появляется в день торжества. Да
над вами посмеялись!
-- Уверяю вас, что я информирован лучше, чем кто-либо.
-- Вот так история!
-- Да, история поразительная.
-- Ну хорошо, он где-то задержался, занят или болен?
-- Никто ничего не знает.
-- Он уехал за границу?
-- Я же вам говорю, никто ничего не знает.
-- И не знают адреса?
-- Да... То есть нет. Этот субъект прислал письмо председателю жюри,
дав ему парижский адрес. Но адрес вымышлен. Уже наведены справки. Одним
словом, ничего не известно. Поль Дубуа не явился.
-- Так. Надо еще подождать немного.
-- А мы и ждем. Радио уже передало о присуждении премии. Посмотрим, что
будет.
-- Странно, очень странно. Представить роман на Гонкуровскую премию, а
потом даже не поинтересоваться его судьбой! А что это за роман? Как он там
называется, вы мне только что говорили?
-- .
-- Ну да... Вы его прочли?
-- Нет. В этом-то вся загвоздка. Мне кажется, что премия присуждалась
не рукописи...
-- Слушаю. Что? Повторите. Опять кто-то мешает!
-- Алло, а теперь слышите?
-- Да. Так вы говорили мне что-то о рукописи?
-- Совершенно верно. Каждый из членов жюри получил по экземпляру
. Роман отпечатан на машинке и подписан Полем Дубуа.
Вот и все сведения об этом Дубуа с после .
-- Так. А письмо председателю?
-- Ничего интересного. Письмо как письмо. Там ничего не выудишь. К тому
же, я вам говорил, адрес вымышлен. Да, положение членов жюри незавидное.
Председатель сам не свой, журналисты начинают зубоскалить. Уже придумали