прошлого, в принципе решена. Теперь, впервые за всю свою историю, человек
может ощутить, что идея единства рода человеческого и завоевание природы на
благо человека -- это больше не мечта, а реальная возможность. Разве это не
основание для гордости и уверенности в себе и в будущем человечества?
Тем не менее, современный человек обеспокоен и все более и более
приходит в замешательство. Он упорно трудится, но смутно осознает чувство
тщетности всех своих трудов. Хотя его власть над материей растет, он
чувствует бессилие в своей индивидуальной и общественной жизни.
Создавая новые и лучшие средства для овладения природой, человек
оказался пойманным в сети этих средств и потерял из виду цель, которая одна
только и дает этим средствам смысл,-- самого человека. Завоевывая природу,
человек стал рабом машины, которую создал собственными руками. При всем
своем знании о материи он невежествен в отношении самых важных и
фундаментальных вопросов человеческого существования: что такое человек, как
он должен жить, как огромные энергии, заключенные в самом человеке, можно
высвободить и плодотворно использовать.
Современный кризис человечности привел к отказу от надежд и идей
Просвещения, под знаком которых начался наш политический и экономический
прогресс. Сама идея прогресса названа детской иллюзией, и вместо него
проповедуется "реализм", новое слово для окончательной утраты веры в
человека. Идее достоинства и силы человека, наделявшей его мощью и мужеством
для огромных достижений несколько последних столетий, брошен вызов
предложением вернуться к признанию полного бессилия и ничтожности человека.
Такой подход грозит разрушить сами корни, из которых выросла наша культура.
Идеи Просвещения учили человека, что он может полагаться на собственный
разум, как на ориентир в утверждении правильных этических норм, может
полагаться на самого себя, не нуждаясь ни в откровении, ни в авторитете
церкви, чтобы отличить добро от зла. Девиз Просвещения "дерзай знать", что
значит -- "доверяй своему знанию", стал стимулом для усилий и достижений
современного человека. Растущее сомнение в человеческой автономии и разуме
породило моральное смятение, и человек остался без руководства и откровения,
и разума. Результат -- признание релятивистской точки зрения, предлагающей
ценностные суждения и этические нормы считать исключительно делом вкуса и
произвольного предпочтения, так как в этой области невозможно никакое
объективно правильное утверждение. Но поскольку человек не может жить без
ценностей и норм, этот релятивизм превращает его в легкую добычу систем
иррациональных ценностей. Он возвращает к позиции, которую греческое
просвещение, христианство, Ренессанс и Просвещение восемнадцатого столетия
уже преодолели. Требования государства, энтузиазм по поводу магических
свойств могущественных лидеров, могущество машин и материальный успех
становятся источниками норм и ценностных суждений человека.
Должны ли мы оставить все, как есть? Должны ли мы согласиться на то,
что альтернатива религии -- релятивизм? Должны ли мы допустить отказ от
разума в вопросах этики? Должны ли мы счесть, что выбор между свободой и
рабством, между любовью и ненавистью, между истиной и ложью, между
честностью и оппортунизмом, между жизнью и смертью -- это лишь результат
простого субъективного предпочтения? Нет, есть другая альтернатива.
Правильные этические нормы может сформулировать только разум человека, и
только он один. Человек способен различать добро и зло и совершать этические
оценки столь же правильные, как и все прочие оценки, совершаемые разумом.