жены своего брата Чарлза, что дела со здоровьем  у ее отца обстоят неважно и
ему  грозит  кровоизлияние  в  мозг.  Поэтому  Коллинзу  не составило  труда
осуществить  свой  замысел. Помехой могли стать лишь очки. Коллинз был очень
близорук и  не  решался снять очки,  даже несмотря  на  угрозу разоблачения,
когда он прохаживался по гэдсхиллской дороге в ожидании подходящего момента.
И  этот  момент  наступил.  Джорджина принесла  почту,  которую оставила  на
письменном столе, сменила  воду в кувшине и удалилась к себе  наверх. Мейми,
как мы знаем и как  знал  Коллинз,  уехала в Лондон.  Единственная опасность
состояла в том, что Диккенс мог появиться раньше, чем  Коллинз успеет вылить
содержимое своей бутылочки в кувшин и исчезнуть[181].

     [181]  Жертва конечно же могла проигнорировать кувшин, хотя  он и стоял
как раз для того, чтобы Диккенс  мог запивать  многочисленные таблетки. Если
бы содержимое выпил кто-нибудь другой, то ничего особенного не произошло бы.
Однако  Диккенс, поглощенный  работой над страницей,  которую мы только  что
видели, вернулся довольно поздно. (Прим. авт.)

     МАРЛОУ, воспользовавшись драматической паузой. Очень складно, Пуаро. Но
где доказательства? Вы говорите о яде, а симптомы, описанные доктором Стилом
и двумя  лондонскими  врачами,  однозначно свидетельствуют  --  имело  место
кровоизлияние в мозг.
     ПУАРО. Но Диккенс и должен  был умереть от кровоизлияния в мозг, если в
качестве  яда  был  использован дигиталин.  Хорошо  известно,  что  гликозид
дигиталиса  вызывает  мощное  и  быстрое  повышение  кровяного  давления.  А
состояние Диккенса было таково, что даже несколько сотых грамма привели бы к
разрыву артерии.
     АРЧЕР. Тогда,  может, вы позаботитесь о нескольких сотых граммах  такой
штуки,  как доказательства,  приятель?  Ни один суд  в  мире не  признал  бы
Коллинза виновным на основании этих весьма косвенных свидетельств. Нам нужны
до-ка-за-тель-ства!
     ПУАРО. Не спорю.  Именно за ними доктор Торндайк и отправился в Лондон.
Ждать  его не  стоит  -- наверняка  он  застрял в аэропорту  из-за очередной
забастовки.  Сегодня  утром   Торндайк  прислал  мне  телекс,  состоящий  из
одного-единственного   слова.  Но   это   слово   многое  скажет  тому,  кто
догадывается  о цели его  поездки[182].  (Пуаро извлекает из  кармана листок
бумаги и вручает его редактору "Диккенсианы".) Это лично вам, доктор Уилмот,
после прочтения можете уничтожить.

     [182] Совершенно  очевидно, что из Лондона Торндайк прямиком направился
в Гэдсхилл. Там, переодевшись бродягой, он сумел подобраться к окну кабинета
Диккенса (где ничего  не изменилось, поскольку сейчас там музей), соскреб со
дна  кувшина  осадок,  который  затем  подверг  тщательному  исследованию  в
собственной лаборатории. Не менее очевидно, что  в  телеграмме было написано
одно-единственное слово: "ДИГИТАЛИН".


ЭПИЛОГ

     Таким  образом,  читатель,  дело  Д.  на  самом  деле  оказалось  делом
Диккенса.