улыбающегося на спальнике Ваську.
  - Похож на тебя, - говорит она и ставит сумку на песок. - Что это?
  - Это макля. - Ильин отламывает негорелый кусок и протягивает ей.
  - Эр хазак, мукдам, - говорит бедуин.
  - Почему ты не писал, что у тебя родился сын? - спрашивает она без слов.
 
  - Ты бы не приехала, - отвечает он глазами.
  - Я бы не приехала, - соглашается она вслух. Она все еще теребит в руке
кусок лепешки и не может решить, что с ней делать.
  - Хобус бе аравит, макля бе мароккаим, - говорит Мухамед, но они его не
слышат. - Кэф-кэфак, - прожевав, добавляет он.
  - Ты одна? - спрашивает Ильин.
  Она отрицательно машет головой, но он и сам уже понял ответ.
  - День-то у нас хоть есть?
  Она неопределенно подергивает плечом и ничего не отвечает. Они мало
разговаривают: смотрят друг на друга и напряженно улыбаются. Сторож убрел
по пляжу, собирая в белые мешки рваные газеты и бутылки.
  - Никого нет, - говорит она.
  - Там, в дюнах, стоит одна семья. Очень много вещей. Русские или
аргентинцы.
  - И больше никого?
  - По шабатам приезжает человек пятьсот. Если кто-нибудь добирается до
этого места, то мне приходится разговаривать. В основном про левантизм и
средиземноморскую ментальность. Я не до конца понимаю, что значат эти
слова.
  - Пойдем, я его умою.
  Она берет на руки его сына, и ему сладко смотреть, как она несет ребенка,
как подходит к воде и как необыкновенно плавно гнутся ее руки. Он может
часами следить за любыми ее движениями. "Неправильно устроена жизнь, -
думает Ильин, - почему-то дети всегда рождаются от женщин, с которыми не
хочется жить". Вслух вместо этого Ильин начинает некстати рассказывать про
свою тещу, которая живет в Ашкелоне. С тещей отношения всегда были
неважными, и как-то, когда она приезжала погостить из Днепропетровска, он
в очень пьяном виде выбил ей зуб. Теща, картинно держась за выбитый зуб,
побежала за участковым и вернулась сразу с двумя милиционерами, которые
стояли на канале Грибоедова в очереди за квасом, со старшиной и младшим
лейтенантом. Очутившись в квартире, милиционеры немедленно разделились:
старшину отправили в комнату сторожить Ильина и тещу, а младшего
лейтенанта завели на кухню, на которой они до этого выпивали с соседом,
учителем географии Силычем, где товарищ выяснил подробности дела и выпил
стакан водки, закусив солеными грибами. После этого он твердым шагом
направился в комнату и спросил: "Ну, которая тут теща?" - таким голосом,
что даже хамке теще сразу все стало ясно. "Вы где прописаны?" - спросил
участковый. "В Днепропетровске", - ответила теща очень жалобным голосом. В
этот момент младший лейтенант просто остолбенел. "Вы что, паспортных
законов не знаете? Чтобы завтра были прописаны! Еще раз вас здесь увижу -
придется применять букву закона!"
Выговорив эти туманные слова, младший лейтенант поздравил всех с
наступающим праздником и удалился. Теперь теща скучает в Ашкелоне и
просится к ним в Америку.