свой старенький черный плащ и побежала к королевскому экипажу, ожидавшему ее.
Кучер щелкнул кнутом, и они покатили. Когда они прибыли во дворец, ливрейный
Лакей, шедший через зал, проводил Лотту в маленькую приемную.
- Вам придется подождать здесь, - сказал он, - пока герцогиня не будет
готова и не позовет Вас в соседнюю комнату. Когда она будет готова, она
позвонит в колокольчик. В каком Вы очаровательном платье, похоже, под Вашим
плащом!
- Это платье для герцогини, - сказала Лотта, - в котором она должна
покорить молодого короля. Хотите взглянуть?
- Да, очень, - сказал Лакей.
Лотта сбросила черный плащ и выступила, как солнце из-за тучи.
- Вот! - сказала она. - Правда, красиво? Вы думаете, король устоит и
откажется танцевать с герцогиней, если она будет в таком платье?
- Никогда, я уверен! - сказал Лакей.
И с изящным поклоном добавил:
- Герцогиня, могу я просить о чести потанцевать с вами?
- О, ваше величество! - засмеялась Лотта. - Это честь для меня.
Лакей обнял Лотту за талию и стал танцевать с ней, и, только он начал
говорить ей, что ее волосы золотистее солнечных лучей, как зазвенел
колокольчик, и Лотте пришлось идти.
Герцогиня была в восторге от платья, а после того как Лотта показала ей,
как в нем садиться и вставать, ступать и танцевать, герцогиня облачилась в
него и выплыла в бальный зал.
Лотта, закутываясь в свой старый плащ, услыхала, как в зале разразились
аплодисментами, когда появилась блестящая маленькая герцогиня.
"Ну, - подумала Лотта, - перед ней король не устоит". И она побежала
домой, шить платье Лунного Света.
Всю ночь и весь день она шила серебристое, облегающее, как перчатка,
платье и справилась с работой как раз в тот момент, когда королевская карета
остановилась у двери. Как и в тот раз, она натянула платье, завернулась в плащ
и укатила, и, как и в тот раз, молодой Лакей проводил ее в приемную и просил
подождать.
- Что произошло вчера на балу? - спросила Лотта.
- Король протанцевал с золотой герцогиней весь вечер, - сказал Лакей. -
Сомневаюсь, чтобы графине так повезло.
- Как знать, - сказала Лотта и, распахнув свой черный плащ, она встала
перед ним, как луна, озарившая полночь.
- О, графиня, - сказал Лакей, целуя ей руку, - окажите мне величайшее в
мире счастье, потанцуйте со мной!
- Это вы осчастливите меня, ваше величество, - сказала Лотта с милой
улыбкой.
Они опять потанцевали в приемной, и потом сели и стали говорить о себе;
Лотта рассказала, что ей девятнадцать с половиной лет, что ее мама горничная,
а отец сапожник, а сама она ученица портнихи. А Лакей сказал ей, что ему 25
лет и что его отец - переплетчик, а его мама - прачка, и что сам он Лакей у
молодого короля и должен вернуться в свое королевство, когда король женится. И
Лотта от этого призадумалась, а когда Лакей спросил ее - почему, Лотта сама не
знала. Лакей взял ее за руку, и только начал ей говорить, что ее руки белее
лунного света, как зазвенел колокольчик, и Лотте пришлось уйти.
Графиню Карамельскую обворожило платье, и, освоившись со всеми тонкостями