Дуглас Хилл. Последний легионер галактики.

Книга первая: Военный диктатор галактики.
Фантастический роман
СМЕРТЬ МИРА


Глава 1

        Смеркалось. Он шагал по грязным  улицам.  Боль  горячим  огнем
разливалась по каждой клеточке тела, но он загнал ее в уголок сознания
и как будто бы забыл о ней.

        Окружающее мало радовало глаз.  Он находился на бедной, незна-
чительной планете, название которой -  Коранекс -  ничего ему не гово-
рило.  Вокруг космопорта теснился жалкий, неряшливый городишко, полус-
танок на главных космических дорогах,  который как магнитом притягивал
фрахтовщиков, торговцев, кочующих техников, космических скитальцев лю-
бого пошиба.  Он искал этих людей.  Они,  скорее всего, могли иметь ту
информацию, в которой он отчаянно нуждался.

        Он осторожно пробирался сквозь грохот и блеск улиц,  заполнен-
ных праздношатающейся публикой,  мимо кричаще безвкусных аттракционов,
предлагавших утомленным космосом приезжим все -  от обычных  голоэкра-
нов  до зловещих в полутьме наркоавтоматов.  Он методично переходил из
одного питейного заведения в другое,  уделяя особое внимание  официан-
там,  швейцарам и барменам - тем, кто имел возможность собирать и очи-
щать от плевел слухи и разговоры сотен своих посетителей.

        Он следил за лицами в толпе. Многие оглядывались на него с ис-
коркой  любопытства,  на  мгновение их интерес привлекала его высокая,
худощавая фигура,  сдержанная гибкость движений и черно-серая форма  с
ярким небесно-голубым кругом на плече и груди. Иногда кто-нибудь, бро-
сив на него любопытный взгляд,  смотрел вторично - с узнаванием в гла-
зах. Тогда человек в форме останавливался, перехватывал этого человека
и задавал свои вопросы.

        Каждый раз одни и те же ответы.  Пожатие плечами,  покачивание
головой -   отрицание.  Иногда  тень участия,  намного чаще -  пустота
безразличия. Населенная Галактика велика, у каждого свои заботы.

        Его не удерживали,  и он,  как это было на десятке или  больше
планет  до Коранекса,  шел до тех пор,  пока боль не потребовала всего
внимания,  а сумерки не сгустились до глубокой ночи. Голова оставалась
высоко поднятой, плечи не опустились, ибо военная выучка всей жизни не
стирается за несколько месяцев ни болью,  ни усталостью, ни одиночест-
вом, ни даже отчаянием.

        Отчаяние, однако,  было рядом,  готовое схватить его. Он знал,
сколько остается времени на поиски. Хорошо, если не меньше, чем он уже