прогнали.  Нам  надо  по-большому,  по-крупному,  надо,  чтоб  было  что
показать в комплексе.  А ты ерундой занимаешься, мелочевкой, отдельными,
видишь ли,  игрушками. А игрушка - она отвлекает. От выполнения. А?! Это
"А" произносилось на выкрике,  как бы в  отрыве от остального текста,  и
придавало словам Кащея мучительно хамский оттенок.  Было ясно, что Гасан
с его заботами о чурбаках,  его игрушками - для него, Кащея, раздражающе
малая величина.
   Усы  мастера  обвисли,  он  молча  смотрел под  ноги,  где  на  траве
беспомощно валялся диковинный зверь,  и не решался подобрать его.  Ибо в
века  так:  работник,  творящий  новое,  беззащитен  перед  наглостью  и
хамством.  Нури покраснел,  ему стало стыдно,  словно это он  сам обидел
старого мастера.  Он подумал, что, конечно, Кащей - осколок прошлого, не
более,  и  к  тому же его уже уволили.  Но Нури знал и видел:  здесь,  в
Заколдованном Лесу,  с Кащеем предпочитают не связываться,  ибо он сумел
каким-то образом внушить многим, что отставка его - дело временное...
   - Вы хотели оскорбить мастера,  Гигантюк,  вам это удалось,  - сказал
Нури.-  Не  словами,  они не имеют смысла.  В  игрушках,  как и  во всем
остальном,  вы не специалист.  Оскорбили тем,  что взялись судить о  его
деле,  тоном своим оскорбили.  Я не требую от вас извинений,  уйдите. Вы
завистник, вы мне противны. Гигантюк ощерился.
   - Чему завидовать,  вот этому?  - носком башмака он ковырнул зверя. -
Масштаб не тот. Помню, мы из нержавейки обелиск соорудили семь на восемь
- вот это да!  Далеко было видно.  Убрали...  Говорят,  безадресный.  Но
ничего, Сатона снимут, обелиск восстановим. А о вас я слышал. Вы - Нури,
бывший кибернетик.  От науки, значит, ушли. А куда пришли? Вот то-то...-
Гигантюк стоял,  раскачиваясь.  - Меня не интересует мнение бывшего. А я
есть и буду! Он двинулся посередине улицы. Нури поднял зверя.
   - Возьмите, Гасан. Вы великий мастер, верьте мне...
   После Гигантюка разговор их  как-то  погас.  Гасан игрушечник сел  за
работу и  тем утешился.  Для мастера работа всегда и цель и утешение.  А
Нури пошел к  отведенной ему избе,  возле которой его уже ждал Иванушка.
Он боком сидел на широкой спине ездового хищника -  Серого волка и готов
был все показать и обо всем рассказать.
   Что  может старик Ромуальдыч,  Нури  узнал к  концу экскурсии,  когда
попутно выяснилось:  придется-таки  ему  остаться в  Заколдованном Лесу.
Естественно, по доброй воле и неизвестно, на какой срок.
   Управляющий  комплекс  разместился  в  обширном  зале  со  сводчатыми
потолками.  Помещение  комплекса  было  вырублено  в  основании утеса  с
поросшей  соснами  макушкой и  смотрело фасадом  на  небольшую нехоженую
поляну.  Фасад,  выложенный из  слоистого песчаника и  заросший  плющом,
почти сливался со  скалой.  Только выходящую наружу покрытую инеем петлю
криогенной  электролинии  Нури   воспринимал  как   диссонанс   в   этой
совершенной гармонии ландшафта и техники.
   Старик Ромуальдыч,  задумчивый и  грустный,  сидел за подковообразным
пультом,  обрамленным  экранами.  Деревянная  скамья  под  ним  тоскливо
скрипела.
   - Тэк-с,  посмотрим,  что  у  нас  на  выходе...-  Нури  встал внутри
подковы,  отодвинул  в  сторону  свисающий  на  толстом  кабеле  шлем  с
присосками.   Все  было  знакомо  -   и  шлем  электронного  стимулятора
умственной  деятельности,   попросту  шапка  ЭСУДа,  и  вогнутые  экраны