кольца... Ну, спокойной ночи!
   Достойный медик отправился обедать, а сиделка, еще раз приложившись к
зеленой бутылке, уселась на низкий стул у камина  и  принялась  облачать
младенца.
   Каким превосходным доказательством  могущества  одеяния  явился  юный
Оливер Твист! Закутанный в одеяло, которое было доселе единственным  его
покровом, он мог быть сыном дворянина и сыном  нищего;  самый  родовитый
человек едва ли смог бы определить подобающее ему место в  обществе.  Но
теперь, когда его облачили в старую коленкоровую рубашонку,  пожелтевшую
от времени, он был отмечен и снабжен ярлыком и сразу Занял свое место  -
приходского ребенка, сироты из работного дома, смиренного колодного бед-
няка, проходящего свой жизненный путь под градом ударов и пощечин,  пре-
зираемого всеми и нигде не встречающего жалости.
   Оливер громко кричал. Если бы мог он знать, что он сирота,  оставлен-
ный на милосердное попечение церковных старост и надзирателей, быть  мо-
жет, он кричал бы еще громче.
 
 
   ГЛАВА II повествует о том, как рос, воспитывался и как был  вскормлен
Оливер Твист.
 
   В течение следующих восьми или десяти месяцев Оливер был жертвой сис-
темы вероломства и обманов. Его кормили из рожка. О голодном малютке-си-
роте, лишенном самого необходимого, власти работного дома доложили  над-
лежащим образом приходским властям.  Приходские  власти  с  достоинством
запросили властей работного дома о том, нет ли какой-нибудь особы  женс-
кого пола, проживающей в доме, которая могла бы доставить Оливеру Твисту
утешение и питание, столь для него необходимые. На это власти  работного
дома ответили, что такой особы нет. Тогда приходские власти  великодушно
и человечно порешили, что Оливера следует  поместить  "на  ферму",  или,
иными словами, препроводить его в отделение работного дома, находившееся
на расстоянии примерно трех миль, где от  двадцати  до  тридцати  других
юных нарушителей закона о бедных копошились по целым дням  на  полу,  не
страдая от избытка пищи или одежды,  под  материнским  надзором  пожилой
особы, которая принимала к себе этих преступников за  семь  с  половиной
пенсов с души. Семь с половиной пенсов в неделю - недурная сумма на  со-
держание ребенка; немало можно приобрести на семь с половиной  пенсов  -
вполне достаточно, чтобы переполнить желудок и вызвать  неприятные  пос-
ледствия. Пожилая особа женского пола была человеком разумным и  опытным
- она Знала, что идет на пользу детям. И она  в  совершенстве  постигла,
что идет на пользу ей самой. Поэтому большую часть еженедельной  стипен-
дии она оставляла себе, а подрастающему  приходскому  поколению  уделяла
значительно меньшую долю, чем та, которая была ему назначена. Иными сло-
вами, она открыла в бездонных глубинах еще большую глубину, проявив себя
великим философом.
   Всем известна история другого философа, который  измыслил  знаменитую
теорию о том, что лошадь может существовать без пищи, И он успешно дока-
зал ее, что довел ежедневную порцию пищи, получаемую его собственной ло-
шадью, до одной соломинки; несомненно он сделал бы ее чрезвычайно  горя-
чим и резвым животным, если бы она не пала за сутки до того дня, как  ей