не в силах был идти.
   Светало, когда они вышли. Уже собралась огромная толпа; во всех окнах
теснились люди, курившие и игравшие в карты, чтобы  скоротать  время;  в
толпе толкались, спорили, шутили. Все говорило о кипучей  жизни  -  все,
кроме страшных предметов в самом центре: черного помоста, поперечной пе-
рекладины, веревки и прочих отвратительных орудий смерти.
 
 
   ГЛАВА LIII и последняя
 
   Рассказ о судьбе тех, кто выступал в этой повести, почти закончен. То
немногое, что остается поведать их историку, мы изложим коротко и  прос-
то.
   Не прошло и трех месяцев, как Роз Флеминг и  Гарри  Мэйли  сочетались
браком в деревенской церкви, где отныне  должен  был  трудиться  молодой
священник; в тот же день они вступили во владение своим новым и счастли-
вым домом.
   Миссис Мэйли поселилась у своего сына и невестки, чтобы в течение ос-
тающихся ей безмятежных дней наслаждаться величайшим блаженством,  какое
может быть ведомо почтенной старости: созерцанием счастья тех,  на  кого
неустанно расточались самая горячая любовь и нежнейшая забота всей  жиз-
ни, прожитой столь достойно.
   После основательного и тщательного расследования  обнаружилось,  что,
если остатки промотанного состояния, находившегося у Монкса (оно никогда
не увеличивалось ни в его руках, ни в руках его матери),  разделить  по-
ровну между ним и Оливером, каждый получит немногим  больше  трех  тысяч
фунтов. Согласно условиям отцовского Завещания, Оливер имел права на все
имущество; но мистер Браунлоу, не желая лишать старшего сына возможности
отречься от прежних пороков и вести честную жизнь, предложил такой  раз-
дел, на который его юный питомец с радостью согласился.
   Монкс, все еще под этим вымышленным именем, уехал со своей долей нас-
ледства в самую удаленную часть Нового Света, где, быстро растратив все,
вновь вступил на прежний путь и за какое-то мошенническое деяние попал в
тюрьму, где пробыл долго, был сражен приступом прежней своей  болезни  и
умер. Так же далеко от родины умерли главные уцелевшие члены  шайки  его
приятеля Феджина.
   Мистер Браунлоу усыновил Оливера. Поселившись с ним и старой  эконом-
кой на расстоянии мили от приходского дома, в котором  жили  его  добрые
друзья, он исполнил единственное еще не удовлетворенное желание  предан-
ного и любящего Оливера, и все маленькое общество собралось вместе и за-
жило такой счастливой жизнью, какая только возможна в этом полном  прев-
ратностей мире.
   Вскоре после свадьбы молодой пары достойный доктор вернулся в Чертей,
где, лишенный общества старых своих друзей, мог бы предаться хандре, ес-
ли бы по своему нраву был на это способен, и превратился  бы  в  брюзгу,
если бы знал, как это сделать. В течение двухтрех месяцев  он  ограничи-
вался намеками, что опасается, не вредит ли здешний климат его здоровью;
затем, убедившись, что эта местность потеряла для него прежнюю  притяга-
тельную силу, передал практику помощнику, поселился в  холостяцком  кот-
тедже на окраине деревни, где его молодой друг был пастором, и мгновенно