старался плыть не спеша, делая спокойные широкие гребки, чем отодвигал
момент наступления усталости. Вода во фьорде Осло была, конечно, теплее, но
ненамного - видимо, градусов на пять выше точки замерзания. Наверное, такая
же, как в этот момент на курортах Брайтона в Англии. Сколько может прожить
обычный человек в такой холодной воде? Нда-а, этих цифр я не знал. Придется
проверить на собственном опыте. Плыть долго. Две мили, а может, и больше. Но
другого ничего не остается.
Обрывки знаний, полученных в детстве на уроках географии, совершенно
бесполезны. ?Теплое течение Гольфстрим омывает берега Норвегии...?
Гольфстрим, старина, куда же ты свернул?
Прежде холод не казался мне реальной силой. По-моему, я раньше никогда не
мерз, хотя иногда мне бывало холодно. Теперь холод глубоко забирался в
каждую мышцу, и от него саднило кишки. Руки и ноги ничего не чувствовали,
кроме страшной тяжести. У лучших пловцов на длинные дистанции всегда есть
защищающий от холода слой подкожного жира. А у меня его нет. Кроме того, они
покрывают себя водоотталкивающей мазью, и рядом с ними плывут лодки
сопровождения, с которых рекордсменов по первому требованию поят через
специальные трубочки горячим какао. Чемпионы долго тренируются, прежде чем
ставить рекорды. Не помню, чтобы я когда-нибудь хотел быть пловцом на
длинные дистанции.
Моим разъеденным солью глазам казалось, что ближайшая земля все время
уходит вдаль. И, по-моему, по фьорду Осло лодки должны бы так же сновать,
как машины по площади Пиккадилли. Но я не видел ни одной.
Проклятие, подумал я, чертовски хорошо бы не утонуть. Мне совершенно не
хочется отправиться на корм рыбам.
Я продолжал плыть.
Дневной свет медленно угасал. Море, небо и горы вдали - все стало
темно-серым. Начался дождь.
Я продвигался страшно медленно, земля совсем не приближалась и, казалось,
никогда не приблизится. Мелькнула мысль, нет ли какого-нибудь течения,
которое относит меня назад, но, когда я оглянулся, островок позади меня
совсем скрылся из вида. Механически я выбрасывал вперед руки и отталкивался
от воды ногами, а усталость наваливалась все сильнее.
Время шло.
Долгое плавание осталось позади, а впереди в наступающих сумерках мерцали
булавочные точки огоньков. Каждый раз, когда я смотрел на берег, их
становилось больше. Город готовился к вечерней темноте.
Слишком далеко, подумал я. Огни слишком далеко. Земля и жизнь совсем
рядом, но мне не добраться до них.
Подо мной ужасно много воды, а я никогда не любил глубину.
Утонуть... Какая холодная одинокая смерть.
Я плыл. Другого выбора не было.
Когда еще один огонек засиял слева в высоте, понадобилась, наверное,
минута, чтобы мои заторможенные мозги восприняли новость. Я как мог
высунулся из воды, стараясь стереть с глаз капли дождя и моря и понять,
откуда идет свет и как до него добраться. Солидная серая линия земли была
ближе, гораздо ближе, чем когда я смотрел в последний раз. Дома, свет, люди.