плакат  противоположного  содержания:  улепетывающий  во  все  лапы  клещ  и
разъяренный студент  с  громадными  вилкой  и  ложкой,  бегущий  по  надписи
"Осторожно - студенты!"

   Мои кроссовки упруго пружинили по  асфальтовой  дорожке,  вокруг  которой
возникало зимой так много споров. Дело в том, что  ее  укладывали  прямо  на
декабрьский снег. Не  слишком  маленькая  часть  студентов  доказывала,  что
покрытие сойдет вместе со снегом. Весна опровергла их доводы  -  асфальт  не
исчез, а только потрескался. Теперь те времена, когда  сотни  ног  ежедневно
месили грязь и протаптывали окольные тропинки безвозвратно канули в  прошлое
и вспоминались разве что с улыбкой.

   Упорные солнечные лучи  трудолюбиво  прокладывали  дорогу  сквозь  густую
хвою.
   Обстановочка была донельзя торжественной. А я пытался  запомнить  бегущие
секунды навсегда, потому  что  им  уже  не  суждено  повториться.  Ведь  это
последняя летняя сессия. Ровно через год я буду  защищать  диплом.  Но  пока
окончание учебы маячило в неразличимом туманном будущем, а я  продвигался  к
остановке среди могучих деревьев и радовался каждому мгновению этого дня...

   ...Если дневное время суток выдалось удачным, то вечер  получился  просто
замечательным. Солнце исчезло за крышами домов, а мою квартиру окутали тихие
сумерки.

   Надо  сказать,  она  находилась  в  полном  моем  распоряжении.  Родители
заключили контракт на работу в Бразилии на пять лет, из которых истекло пока
только два.
   Раз в год, зимой, им удавалось  вырваться  в  отпуск,  и  они  приезжали,
наполняя квартиру всякими экзотическими вещичками и фруктами, которых  я  до
этого и в глаза не видывал. Тут же появлялась куча гостей, принося  с  собой
шум и оживление. Они рассаживались за столом, завистливо слушали рассказы  о
том, как там, и на все голоса жаловались на то, как здесь.  Я  не  вникал  в
суть разговоров, а занимался  спортивной  ходьбой  из  кухни  в  гостиную  и
обратно, обрабатывая грязную посуду.

   Но две недели пролетали как миг. И мама с папой исчезали в  свою  далекую
Бразилию. Поначалу в доме оставались запахи. Но заканчивались фрукты. Запахи
становились все тоньше и незаметнее. Жизнь, наконец, снова вползала  в  свою
колею, а в обе комнаты  вселялась,  казалось,  совсем  уже  было  скрывшаяся
тишина.

   Квартира моя была сквозной. Большое окно с балконом и кухня  выходили  во
двор.
   Окно спальни смотрело  на  улицу.  Отсутствие  проезжей  части  позволяло
забыть про грохот трамваев и  шиканье  автомобилей.  Прогуливаясь  по  нашей
улице, пешеход всегда  стоял  перед  выбором  дороги,  так  как  их  в  этом
спокойном месте имелось целых три. Он мог идти либо около четных домов, либо
возле нечетных, либо по самой середине сквера, вдоль раскинувшихся по  обеим
сторонам кустов и деревьев. Насаждения здесь росли самые разнообразные. Я же
с детских лет выучил лишь самые практичные из  них:  шиповник,  боярышник  и