Ровно неделю  и  три  часа  спустя  в том же  месте, где  они  начались  - в
Тель-Авиве, они были прерваны.
     Воскресенье, июнь, 27. Афины. 11.00
     12.10. Через  несколько  минут после взлета  вдруг  слышу ужасный крик.
Сначала я подумал, что кто-то  упал в обморок. Вижу, двое бросаются  вперед.
Один  -  длинноволосый  парень  в  красной рубашке, серых брюках  и  бежевом
пуловере.  Другой - усатый, в длинных  брюках и желтой  рубашке. Они бегут в
отделение первого класса.
     12.12.  Перепуганные  до  смерти  стюардессы  появляются  из  отделения
первого  класса; у  них трясутся  руки,  но  они все  же  пытаются успокоить
пассажиров, начинающих волноваться.
     Через минуту слышим по радио  возбужденный женский голос. По-английски,
с иностранным акцентом он сообщает нам, что самолет находится под  контролем
"группы  Че Гевары" и  "батальона Газы" НФОП. Когда я слышу "Че Гевара", мне
становится страшно -  боюсь,  что  им  ничего не  стоит  взорвать  самолет в
воздухе.  Истерический  голос  по  громкоговорителю   выкрикивает,  что  все
пассажиры  должны  поднять  руки  вверх и не двигаться. У входа в  отделение
первого класса встают два террориста, держа в руках пистолеты и гранаты  без
предохранителей. Они начинают личный обыск пассажиров: вызывают по очереди и
ощупывают все тело. Потом обыск становится  менее тщательным. Объявляют, что
все, имеющие  оружие,  должны  сдать его  немедленно.  Несколько  пассажиров
отдают  ножи  и вилки.  Меня тоже  вызывают  и кое-как обыскивают.  Все  это
продолжается до 15 часов.
     15.00. Понятия не имею, где мы летим. Внезапно в поле зрения появляется
берег, бесплодная  земля  и одна-единственная посадочная полоса. Думаем, что
это  Бенгази.  Самолет  долго  кружит  перед  приземлением.   Затем  главарь
террористов в красной рубашке говорит,  что мы действительно сели в Бенгази.
Он говорит, что у самолета теперь новый командир  - Базин  эль Нубази, вождь
"Газы". Самолет, говорит он, будет отзываться только на пароль "Хайфа". Ждем
два  часа.  Они  в  это  время  ставят  круглую  банку  с  торчащим  из  нее
предохранителем возле левого  входа самолета  и квадратную - возле  правого.
Банки  умещаются  в руке, весят, по-видимому,  не  более 200 г.  Террорист в
желтой рубашке говорит, что двери обложены взрывчаткой. Честно говоря, банки
не кажутся такими уж страшными.
     17.00. Одной из женщин, которая говорит, что ей плохо, позволяют  выйти
из самолета.
     17.15. Террористы начали сбор паспортов. Они укладывают их в нейлоновый
мешок. Отдаю паспорт, армейскую карточку, водительские права, - словом,  все
свои документы. Они пригрозили, что тот, кто не сдаст все документы, понесет
суровое наказание. Они говорят по-английски, а  одна  из стюардесс переводит
на французский. Атмосфера в самолете спокойная.
     18.00.  Одна  из  женщин  падает  в обморок,  и  доктор, из пассажиров,
оказывает  ей  первую  помощь.  Мы все еще  сидим здесь, выглядывая из окон.
Унылая   земля,  четверо  скучающих  солдат  сидят  на  посадочной   полосе,
неподалеку - несколько пожарных машин.
     19.15.  Ужин холодный, но неплохой; стюардессы приносят баночки с соком
с  надписями по-арабски.  Тем временем  я  вижу светловолосого  террориста и
немку.  Она из тех, кто действует быстро. Желающий пойти в туалет  поднимает
вверх палец, и она выкрикивает  разрешение.  Один раз, когда  двое поднялись
одновременно, она разоралась, как дикий зверь.