Я прошел. Кабинет был также невелик, но  хламу  в  нем  было  гораздо
больше.  Комнату  почти  перегораживал  огромный  зеленый  сейф;  за  ним,
напротив двери, стоял громоздкий старый стол красного дерева,  на  котором
покоились какие-то книги, истрепанные старые журналы и горы пыли. Окно  на
противоположной стене было приоткрыто на несколько  дюймов,  но  для  того
чтобы проветрить помещение,  этого  было  явно  недостаточно.  На  вешалке
висела засаленная фетровая шляпа. В трех небольших витринах у стены тускло
мерцали монеты. В середине комнаты стоял темный  стол  с  обтянутой  кожей
столешницей. Кроме обычного для письменных столов хлама на нем  находились
ювелирные весы под стеклянным колпаком, две лупы в никелированной оправе и
ювелирный  монокль,  лежащий  рядом  со  скомканным  носовым   платком   в
чернильных пятнах.
     Во вращающемся кресле у окна сидел старик  в  темно-сером  пиджаке  с
огромными лацканами и невообразимым  количеством  пуговиц  на  груди.  Его
спутанные седые волосы были достаточно длинными для того,  чтобы  щекотать
мочки ушей. Посредине головы  бледно-серая  лысина  неясно  вырисовывалась
среди серебристого пуха, как одинокая скала в тумане. Торчащие из его ушей
густые пучки волос вполне могли служить ловушками для мошек.
     У старика были острые черные глазки,  под  каждым  из  которых  висел
красно-коричневый мешочек,  разукрашенный  сетью  морщинок  и  кровеносных
сосудов. Щеки его лоснились, а короткий острый нос выглядел так, как будто
в старые добрые времена частенько совался не в свои дела. Над воротничком,
который не взяли бы в стирку  ни  в  одной  приличной  прачечной,  нависал
костлявый  кадык,  а  маленький  жесткий  узелок   галстука   походил   на
настороженную мышь, выглядывавшую из норы.
     - Моя секретарша ушла к зубному врачу, - сообщил старик. - Вы  мистер
Марлоу?
     Я кивнул.
     - Садитесь, прошу вас. - Худой рукой он указал на кресло. -  Полагаю,
у вас есть при себе какое-либо удостоверение.
     Я дал  ему  визитную  карточку.  Пока  он  читал,  я  принюхивался  к
исходящему от него сухому затхлому запаху.
     Он прочел и положил карточку на стол, а на  нее  -  сложенные  вместе
ладони. Ничего в моем лице не ускользнуло  от  его  проницательных  черных
глазок.
     - Итак, мистер Марлоу, чем могу быть полезен?
     - Расскажите мне о дублоне Брэшера.
     - Ах да, - сказал он. -  Дублон  Брэшера.  Интересная  монета.  -  Он
поднял ладони и сложил кончики пальцев вместе,  как  старомодный  домашний
учитель, готовящийся углубиться в дебри грамматики.  -  В  некотором  роде
самая интересная и ценная из всех  ранних  американских  монет.  Как  вам,
наверное, известно.
     - Из всего того, что мне не известно о ранних  американских  монетах,
можно составить энциклопедию.
     - Да ну? - сказал он. - Да ну? Вы хотите, чтобы я просветил вас?
     - Именно потому я здесь.
     - Это золотая монета, примерно такого же диаметра, как и  полдоллара.
Почти такого же. Она была изготовлена в штате Нью-Йорк  в  тысяча  семьсот
восемьдесят седьмом году. Но ее долго не чеканили, впервые начали в тысяча
семьсот девяносто третьем в Филидельфии. Дублон изготовлен, скорей  всего,