О чем он думал,  медленно ощупывая глазами купцов? Может и об учитель-
нице в седьмом классе, как бишь ее величали? Марь Пална? Точно. всегда
табачищем несло,  именно тогда Игорь решил не курить, не дело это, ра-
зит - того гляди с ног свалит,  да и годы себе  коротить  разве  умно.
Марь  Пална  резанула как-то при всем честном народе,  присмиревшем за
партами,  когда Шпындро прел у доски,  дотлевал головешкой костра,  не
понимая,  чего от него добиваются: "Ничего-то, Игорек, тебе в жизни не
достичь, душа у тебя водяная, из жидкости вся как есть".

Водяная значит,  ухмылялся сейчас  Шпындро,  разглядывая  заискивающих
купцов. А вот на тебе, Марь Пална, добился же, не инженерит по ящикам,
уважаемый человек:  стол,  не самый-самый,  но и не рядовой,  телефон,
должность, уж и побывал - хе-хе - в недурных набегах, определяет - лю-
ди от него зависят и какие.  Не Марь Пална,  в пенсионной нищете дотя-
нувшая до скорбного часа! Полнокровные капиталисты в натуральную вели-
чину,  улыбками так и сыпят,  да и он не промах запустить пригоршню  в
ответ  - безделица,  ты вот выбей из него подпись.  Закавыка!  Простое
вроде дело фамилию чиркануть,  а ты уговори попробуй,  чтобы легло  на
бумагу  его первое затейливое Ш - тренировался еще в школе в последних
классах, предвкушая, что настанет миг и его подпись в пору войдет, со-
ком  нальется,  этаким  наливным яблочком засветится,  вожделенным для
многих. Шпындро и ценим только подписью, боле за ним никаких достоинс-
тв не водилось,  но вырвать ее дело болезненное, напоминающее схватку,
хоть свои пытаются вырвать, хоть чужие - тут подход один, не уступать,
не прослыть слабаком, дрогнешь - пиши-пропало.

Клиент неуютно  завис на кончике стула,  Шпындро избегал заглядывать в
водянистые глаза просителя, палец лениво скользил по графам проспекта,
человек-шлагбаум видел,  что продукция фирмы вовсе не дурна, даже луч-
ше, чем то, что предлагали в последние месяцы, но натренированные губы
привычно  кривились  в  противоборстве издевки и правил хорошего тона:
дребедень предлагаете, милейший, рухлядь! и кому? Шпындро!

Из головы не шел вчерашний звонок Колодца. Осел же этот Колодец! Гово-
рил  ему Шпындро не раз и не два:  домой телефон забудь,  звони матери
моей, называй имя, представляйся чин-чинарем и бубни вроде в баню соб-
рались, тогда сам Шпындро и отзвонит ответно.

Колодец служил  приемщиком в комиссионном за городской чертой и кличку
получил подходящую: ненасытность Колодца и впрямь не знала границ, все
проваливалось  -  читай уходило или точнее продавалось - как в бездну;
ему и сплавлял Шпындро ручки целыми рощами,  а  то  и  лесами,  пакеты
пластиковые, часы, сигареты и нераспечатанные бутылки хмельного зелья.

У Колодца со Шпындро сразу сладилось, пять лет назад Игорь решил ни от
кого не зависеть, найти канал сбыта без посредников, зачем лишние люди
- и навар пообгрызут,  и неосторожные слова сорвутся;  поползут слухи,
сболтнут лишнее не к месту.