- О! Хоть на целую ночь, если хотите. Все эти машины  остаются  до  утра.
Наш квартал стоит того! - многозначительно улыбнулся сторож в то время,  как
несколько смущенный Холанд оплачивал стоянку.
   Сторож вернулся к себе, а Кен устремился по  Лессингтон-авеню.  Было  уже
довольно темно, и он не боялся быть замеченным. Кроме  того,  вдоль  каждого
тротуара шла полоса деревьев, которые еще больше скрывали его от  любопытных
глаз. Район казался чистым и довольно респектабельным, на улицах не было  ни
собак, ни кошек.
   Прежде,  чем  подняться  по  ступенькам  двадцать  пятого  дома,   Холанд
несколько раз оглянулся, а потом повернул ручку и быстро вошел в  вестибюль,
где, как на параде, выстроились почтовые ящики, и на  каждом  была  визитная
карточка владельца. Холанд  прочел:  Мэри  Кристи...  Гай  Ходерн...  Глория
Голд... Фей Карсон.
   - Хорошая компания, - недовольно подумал Кен. - И куда  это  только  меня
занесло?
   Поколебавшись - а не вернуться ли к машине? - Кен решил все же, что  было
бы  глупо  уйти,  даже  не  взглянув  на  девицу.  Виски  делало  его  более
решительным, и он направился вверх  по  лестнице.  На  третьем  этаже  через
дверь, покрытую красным лаком, просачивалась тихая, приятная музыка.  Холанд
продолжал подниматься. Он достиг уже четвертого этажа,  когда  услышал,  как
наверху открылась, а потом захлопнулась дверь, раздались шаги, и на лестнице
появился мужчина. В руке он держал шляпу  с  мягкими  полями  и,  когда  Кен
проходил мимо, прижал ее к бедру.  Мужчина  был  плешив,  но  Кен  мимоходом
ответил, что он приблизительно  такого  же  возраста.  У  него  были  черные
выпученные глаза с налитыми кровью белками, тонкие противные губы, маленький
крючковатый нос и оттопыренные уши. При этом взгляд его был таким  слащавым,
что незнакомец напомнил Кену старый пирог с кремом. Одет этот  пирог  был  в
засаленный, потерявший форму костюм, даже галстук его, разрисованный  синими
и оранжевыми квадратами, был покрыт жирными пятнами. Левой рукой он прижимал
к себе рыжую болонку, блестящая ухоженная шерсть которой  выглядела  гораздо
приятней, чем запущенный костюм  хозяина.  Собака  и  человек  настолько  не
подходили друг другу, что  Кен  внимательно  посмотрел  на  них.  Неопрятный
незнакомец отступил.
   - Проходите, мистер, - проговорил он тихим  голосом.  -  Может  быть,  вы
идете ко мне?
   Черные глаза прошлись по Кену с головы до  ног,  словно  мужчина  пытался
запомнить его до мельчайших деталей.
   - Нет, я иду выше,  -  ответил  Кен,  поднимаясь  сразу  через  несколько
ступенек. Поддерживать разговор не входило в его планы.
   - Мы погибаем без лифта, - продолжал "пирог с  кремом".  -  Эта  лестница
разрушает сердца. Он тоже ненавидит ее, - он погладил собаку  по  голове.  -
Замечательное животное, вы  не  находите?  Он  протянул  Кену,  который  был
вынужден задержаться, свою болонку. - Вы, конечно же, любите животных?
   - О, да! -  с  энтузиазмом  отозвался  Кен,  всем  видом  показывая,  что
торопится. - Прямо-таки обожаю. Замечательное животное.
   - У него есть призы, - продолжал разговорчивый мужчина. - И в этом месяце
он получил золотую медаль.
   Болонка посмотрела на Кена такими же, как у  хозяина,  глазами:  черными,
навыкате и с налитыми кровью белками.
   Кен, понимая, что разговор может длиться бесконечно,  двинулся  вверх  по