- Что мы сейчас предпримем? Тот, в которого я стрелял, не подает
признаков жизни. Я думаю, он убит окончательно и бесповоротно. Давай пока
этим и ограничимся. У наших голодающих есть чем насытиться - смотри, какая
гора мяса!
- Да ни за что на свете! Я еще должен разделаться с этим мошенником. Он
нагнал на меня такого страху, - я обязательно должен с ним разделаться! И,
по-моему, рана у него все-таки смертельная. Было бы грешно не узнать, куда
девались его бренные останки. Но ведь Жозеф тоже стрелял. И он уверен, что
тоже нанес своему слону серьезную рану. А я его знаю, - он свою добычу так
не бросит. Однако куда он девался? Эй, Жозеф!
Жозеф прибежал, задыхаясь от волнения. Волосы его были взъерошены, лицо
и руки исцарапаны.
- Ах, месье Альвер! - кричал он. - Месье Альвер! Я собсем потерял
голобу! Я думал, что не быдержу!
- Успокойся, дружок! Я цел и невредим, как видишь. Но ты-то что делал?
- Зверь стоял прямо протиб меня. Я быстрелил.
- Я тебе сказал стрелять в переднюю ногу.
- Я так и сделал.
- Попал?
- Еще как! Он кричал, а потом увежал, как заяц.
- Ты собираешься догонять его, я надеюсь?
- Упаси меня вог!
- Как, такой заядлый охотник, как ты, и отказывается от такой добычи?
- Я-то, конечно, пойду поискать его, но вы - нет!
- Это еще почему?
- Потому что я хочу привезти вас домой в целом виде. Наконец, что я
скажу мадам Анне? Она мне строго наказала присматривать за вами.
- Тише! Ей мы ничего не скажем. Давай в погоню! Я уже успокоился, да и
ты перестал путать "б" и "в".
- Я считаю, - вставил Александр, - что правильно было бы сесть на
коней! Кто его знает, куда нас заведет погоня за ранеными слонами.
- Верно!
Спустя несколько минут три смелых товарища ехали по следам одного из
слонов - того, который, отступая, поливал землю потоками крови. Они не
прошли и пятисот метров, когда Альбер первым увидел его: слон лежал в
густой чаще. Он, видимо, умирал. Глухое дыхание еле вырывалось из его
пасти. Он уже не пытался идти дальше и только запускал хобот себе в самое
горло, выкачивал воду из желудка и обмывал свои раны, из которых текли
пенящиеся красные струи.
Александр шел впереди. Он припустил коня, однако подумал и о том, чтобы
оставить себе на всякий случай возможность быстро отступить. Когда он был
не больше чем в тридцати шагах, слон заметил его, поднял хобот и напал на
него, издавая яростные вопли.
У Альбера и Жозефа лошади испугались, встали на дыбы и понесли в чащу.
Конь Александра с испугу уперся всеми четырьмя ногами в землю. Он стоял
как вкопанный, храпел и не желал или не мог повиноваться своему всаднику,
хотя тот до крови вонзил ему шпоры в бока.
Окаменев от страха, конь продолжал неподвижно стоять, даже когда слон
был близко. Всадник видел только голову слона и хотел выстрелить. Если бы
пуля попала в самую середину черепа и хотя бы даже не пробила черепную