Покуда бриг двигался по инерции, была спущена лодка и брошен
спасательный буек.
В пятидесяти метрах виднелся человек. Он лихорадочно боролся с волнами.
-- Пожалуй, он там так и останется. Бон как барахтается, будто плавать
не умеет. Ничего не поделаешь. Придется изобразить водолаза.
Артур Фарен бросился в воду и поплыл, высовываясь изредка над
поверхностью до пояса, чтобы увидеть тонущего.
Наконец, метрах в тридцати, спасатель заметил несчастного.
-- Помогите! -- закричал изо всех сил скованный холодом матрос.
-- Что же это он за буек не ухватился? Держи буек! -- заорал Плюмован
во все горло.
Но матроса уже не было видно.
Парижанин мгновенно доплыл до места, где человек исчез под водой, и
дважды нырнул. Вскоре Артур появился, таща за собой спасенного, ухватился за
буек и весело крикнул:
-- Эй вы, там, на лодке! Пожалуйте сюда! Эй!
Людей втянули на борт,
-- Э! Да это Гиньяр,-- произнес Плюмован.-- И как только его
угораздило!
Стоявший у руля Геник прервал разглагольствования:
-- Закутайся да выпей вот этого,-- сказал он, протягивая Плюмовану
меховую куртку и бутылку.
Парижанин выпил и, заметив, что Гиньяр открыл глаза, влил ему в рот
несколько капель.
Как только лодка подплыла к "Галлии", врач отправил спасенного в
лазарет Гиньяра и туда же позвал парижанина, окруженного жавшими ему руки
матросами.
-- Извинить, доктор, я лучше пойду к себе, там и согреюсь. Ничего со
мной не случится.
По дороге в машинное отделение кочегар встретил капитана.
-- Благодарю вас, мой храбрый Фарен, от себя и от лица всего экипажа,--
сказал он, протягивая Плюмовану руку.
Сконфуженный такой честью, моряк почтительно пожал ее. После чего взял
под козырек.
-- Чего не сделаешь с такими героями,-- произнес отважный
путешественник, идя в лазарет.-- Уверен, что достигну цели.
"Галлия" все шла и шла вперед, благо льдин стало меньше и мороз
ослабел. Однако все предвещало скорое появление непроходимых льдов.
Арсукский фиорд, Фредерикехоб, Фискернес и Готхоб[42],
второй город южного инспектората[43], остались позади, так же,
как и шестьдесят пятый градус, но сколько ушло сил, чтобы достичь такого
скромного результата.
Плыть приходилось в сплошной туманной мгле, застилающей солнце, которое
не заходит в этой ледяной пустыне целых три месяца.
Шла постоянная борьба с рифами, едва заметными среди густого,
действующего на нервы тумана. Постоянное лавирование, бесконечные остановки,
внезапные повороты окончательно измучили экипаж, и все это лишь для того,
чтобы продвинуться всего на несколько минут. Однако туман, несмотря на то,
что был чрезвычайно густым и плотным. покрывал море очень тонким слоем, так
что матросы-сигнальщики, находясь на своем посту, могли наслаждаться