Александр БУШКОВ
   ПРОВИНЦИАЛЬНАЯ ХРОНИКА НАЧАЛА ОСЕНИ


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

   Время, когда мы на ощупь
   Растем, немилосердно...
   Р.Рождественский

ПРЕДИСЛОВИЕ

   Признаться, автор не рассчитывал возвращаться после "Лабиринта" к  героям
древнегреческих мифов. Но чем больше погружаешься  в  сказания  Эллады,  тем
больше   обнаруживаешь   там   проблем,   выходящих    далеко    за    узкие
пространственно-временные рамки.
   Хотелось бы предупредить читателя о  следующем.  Первое:  "Провинциальная
хроника начала осени" никоим образом не является продолжением "Лабиринта", и
рассматривать ее следует так, словно "Лабиринта"  не  существовало.  Второе:
Тезей из "Лабиринта" и Тезей из  "Хроники"  -  абсолютно  разные  люди,  два
варианта человеческой судьбы. Третье: как и предыдущая повесть, "Хроника"  -
не более чем измышление  автора.  Ничего  подобного  в  действительности  не
происходило.
   Впрочем, как знать...

1. СТАРЫЙ КОРАБЛЬ НА БЕРЕГУ

   Был месяц пюанепсион, месяц  начала  осени,  ожидания  дождей  и  смутных
предчувствий каких-то перемен. Неясные надежды порой питают многих при смене
времен года, заставляют верить в то, что вслед за полосой неудач обязательно
приходит  успех,  что  существует  где-то  сияющая  и   непреложная   высшая
справедливость и ее  преданные,  неподкупные  служители,  оделяющие  каждого
счастьем или горем сообразно делам и помыслам. И нужно лишь подождать, когда
в  вышине,  в  непостижимом  отдалении  от  будней  и  несовершенства   рода
человеческого, скрипнет  стилос,  колыхнется  чаша  весов  и  настанет  твоя
очередь на долю удачи, радости и счастья,  будет  указан  путь  и  убраны  с
дороги колючие кусты.
   Плохо только, что в обычной жизни довольно быстро  убеждаешься  -  высшая
сила отнюдь не торопится вмешиваться в жизнь и никак не напоминает  о  себе:
при вдумчивом рассмотрении становится ясно, что ее  роль  выполняют  твои  и
чужие поступки, слова, дела. Майон привык к своим мыслям, они давно  уже  не
пугали. Впрочем, сейчас для философствования просто-напросто  не  оставалось
времени: в двух шагах отсюда дышало море, и песок не  потерял  еще  дневного
тепла, и небо было в крупных белых звездах, и маленькая теплая  ладонь  Ниды
замерла в его руке. Он мог, да и должен был отрешиться от всех дневных забот
и дел. Забыть, что сплошь и рядом ты, как слагатель  стихов,  поэт,  рапсод,
аэд (сколько выдумали слов, и ни  одно,  если  разобраться,  не  исчерпывает
всего и не проникает в сущность!), не принадлежишь самому  себе.  Ты  должен
делать что-то, чего зачастую не хочешь, обязан поступить так, а не иначе, ты
- не только  ты,  есть  еще  и  двойник,  существующий  как  бы  отдельно  и