мышления   и  действия,  более  верным  способом,   чем   все
формальные  правила  и  все  явным  образом  сформулированные
нормы,  дает  гарантию  тождества и  постоянства  практик  во
времени.  [4] Такая система диспозиций - прошлое, проникающее
в   настоящее   и   стремящееся   продолжаться   в   будущем,
актуализируясь в практиках, структурированных в  соответствии
с   его   принципами,  и  внутренний  закон,  через   который
непрерывно   осуществляется  закон   внешней   необходимости,
несводимой  к непосредственному, ситуативному принуждению,  -
есть  основание  преемственности и  упорядоченности,  которые
объективизм,  сам того не подозревая, приписывает  социальным
практикам,  а  также  основание регулярных  трансформаций,  в
которых не отдают себе отчета ни поверхностный и растворенный
в механическом социологизме детерминизм, ни чисто внутренний,
но столь же частичный, стихийный субъективизм. Интериоризация
внешнего   позволяет  избежать  альтернативы  между   силами,
связанными   с  прошлым  состоянием  системы,   внешними   по
отношению к телам, и внутренними (возникшими в данный  момент
мотивами,   сиюминутными  решениями   и   т.п.).   Она   дает
возможность  внешним силам реализоваться  в  соответствии  со
специфической    логикой   организмов,    в    которых    они
инкорпорированы,  т.е.  устойчивым,  систематическим   и   не
механическим образом.
       
            подчеркнуть,   что   габитус  может   быть   не   только
     индивидуальным,    но    и   групповым,    коллективным,
     классовым... Таким образом, “организм” для Бурдье  здесь
     и  дальше  –  это  социальная единица, социальное  тело.
     (Прим. перев.).
       
  Габитус  как приобретенная система порождающих схем  делает
возможным свободное продуцирование любых мыслей, восприятий и
действий,   вписанных   в  границы,  свойственные   особенным
условиям   производства  данного  габитуса   и   только   им.
Структура,  продуктом  которой  является  габитус,  управляет
практикой,  но  не  механистически-детерминистским  путем,  а
через принуждения и ограничения, изначально определенные  его
находчивостью. Учитывая бесконечную, но вместе с  тем  строго
ограниченную   порождающую  способность  габитуса,   нетрудно
представить,    что    он   стремится   преодолеть    обычные
противоположности, в которые мы обычно замкнуты:  детерминизм
и  свобода,  предустановленность  и  творчество,  сознание  и
бессознательное, индивид и общество. Поскольку  габитус  есть
бесконечная способность свободно (но под контролем) порождать
мысли,  восприятия,  выражения чувств, действия,  а  продукты
габитуса  всегда  лимитированы  историческими  и  социальными
условиями  его  собственного  формирования,  то  даваемая  им
свобода  обусловлена и условна, она не допускает ни  создания
чего-либо   невиданно   нового,  ни  простого   механического