опять повернули к востоку. Был туннель. Налево открылась долина Хамана,
за ней - горы в сплошных темно-зеленых борах... За Софаром мы опять оку-
нулись в тьму, дым и грохот, а когда выскочили, о, как дико и вольно
стало кругом! Из-за голых вершин глянул Джебель-Кенэзэ весь в ярких се-
ребряных лентах, четко, одиноко засиял в этой ясной, прохладной пустыне.
Приближался перевал, паровик выбивался из сил, одолевая последний
подъем. Из окон вагонов высовывались фески, дым падал и стлался по при-
дорожным скалам... К полудню мы пришли на Бейдар, к перевалу.
Было тихо, свежо. Пять тысяч футов не бог весть какая высота, но вол-
новала мысль, что ты на Ливане. А впереди - долина Солнца, долина Авен,
Келесирия. Тронувшись, мы пошли с головокружительной быстротой. С грохо-
том нырнули опять в длинный-длинный туннель. А когда этот грохот обор-
вался, ослепли от света и не сразу поняли, что это, как море, сияет впе-
реди. Впереди же была - Келесирия.
В глубокой дали раскрылась она, ровная, пустая, котловиной среди гор,
смутно видных в солнечном тумане. Против левого окна, над скатами, сияла
все та же голая громада в белых лентах. На скатах возле нас лежал тающий
снег. А дорога все падала, и все ближе становилась огромная изумрудная
долина в фиолетовых пятнах пашен. И еще огромнее был далекий вал гор за
нею. Вот сосед трогает меня сизой рукой за рукав и, блеснув зубами, го-
ворит:
- Джебель Шейх!
И, взглянув, я вдруг вижу за долиной, в солнечном тумане, величаво
выделяющуюся из-за валов Антиливана куполообразную гору. Она вся в поло-
сах снега, идущих сверху вниз, - как талес. Гермон, Великий Шейх! Над
ним, почти на нем - купы светлых легких облаков...
На Мерейате стало совсем тепло. Летний ветер,' белые акации в цве-
ту... Но по горе налево все еще был снег - на изумительно-ярком поле не-
ба. За Мерейатом, после очень крутого спуска, открылась Штора, большая и
дикая на вид арабская деревня с плоскими глиняными кровлями. За Шторой,
после полудня, мы были уже в долине.
Пошли сады, в них - тополя, шелковицы. Сквозь сады мелькали синие и
красные одежды сирийцев, пахавших на волах ржавую глину в виноградни-
ках... Близился Райяк, где нужно было покинуть дамасский путь и свернуть
на север.
Близились места Эдема, Баальбек.
II
Край баснословных племен, родина Адама, святилище Солнца! Эта низмен-
ность, - в ней около полутораста верст, - с незапамятных времен называ-
ется Бека, то есть страна, долина. Баальбек есть таким образом "долина
Ваала-Солнца". Слово Сирия - санскритское - значит опять-таки - солнце.
Но мало того: эта долина, средоточие солнечных служении, связана еще с
именем Рая, близость которого к Баальбеку была неоспорима в древности.
Я глядел в окна вагона. Прохладный, сероватый день. Дорога от Райяка
ровно и почти незаметно для глаз идет на подъем, все к северу. Кругом -
слегка волнистая пустыня, тощие посевы, сквозит красноватая почва, -
именно та, из которой и был создан Адам! - и кое-где - дико цветущие