водой за ногу или просто столкнул с надувного матраса, точно захлебнулась
бы. И выглядело бы все очень прилично - несчастный случай на воде. И у
Егорки появилась бы новая мама... Так что мне, оказывается, нужно сказать
спасибо Игорьку и его пособнику - вовремя убив Севку и Лилю, они на самом
деле спасли мне жизнь.
Голова все еще кружилась. Во рту стоял горький привкус от множества
выкуренных сигарет. Я чувствовала себя опустошенной и одинокой в этом мраке,
где был один друг - робкий огонек в старой лампе.
Не в силах больше даже думать, потому что мысли чугунными пластами
укладывались на мои сломленные плечи, все увеличивая непомерную тяжесть, я
доползла до постели и уснула.
Сон, который я немедленно увидела, можно было назвать даже интересным. Я
бежала поздним вечером через овраг, вокруг были сумерки и громко журчал
ручей. Внезапно я увидела, как из кучи старых манекенов поднимается
безголовая фигура и, дрыгаясь, направляется ко мне. За ней другая, тоже без
головы и с отбитыми руками. Размахивая культями, манекен загородил мне
дорогу. Я стала хватать камни, лежащие под ногами и швырять их в него. При
каждом попадании от манекена окалывались все новые куски и он становился еще
более уродливым. И тут второй манекен зашел мне за спину и внезапно схватил
за горло. Я почувствовала, как холодные жесткие пальцы впиваются в мою шею,
а из кучи уже спешили другие безголовые фигуры, частично лишенные
конечностей, с выпотрошенными животами и раздавленными грудными клетками.
Они глухо выли: "Иди к нам! Иди!"
Я очнулась, естественно, в холодном поту. За ставнями ощущалось раннее
утро. Лампа потухла, наверное, выгорел весь керосин. Отчего-то я вдруг
почувствовала себя вполне удовлетворенной. Наконец-то я знаю все, все ясно.
И уж точно лучше жить, зная что тебя долго обманывали и предавали, чем быть
бессловесной овцой, которая, хлопая глазами и веря в идеалы, идет на
заклание. И сон мне приснился нормальный - настоящий кошмар, без затей и
ассоциаций. Похоже, я становлюсь другим человеком, учусь жить самостоятельно
и полагаться только на себя. Мне жаль, что часть моей жизни прошла рядом с
подлецом, но ведь только часть! Я живу и буду жить, несмотря ни на что.
Страдать и мучится от того, что кто-то оказался не таким, каким ты его
привыкла считать, довольно глупо, все люди такие, какие они есть, больше
ничего. Севка собирался убить меня, а убили его. По большому счету, это
справедливо. Но отныне все будет только так, как захочу я, а не кто-то за
меня. Я свободна, у меня только один настоящий долг - найти и спасти сына. А
остальное - как получится.
Мой внутренний голос тоже проснулся и пробомотал: "Ну-ну, посмотрим что у
тебя получится...." На большее его не хватило.
Я вскочила на ноги и помчалась на кухню. Электричество уже дали и я
поставила чайник на плитку.
Потом умылась и даже облилась холодной водой в саду. Это действительно
бодрит! Я наконец-то от души напилась горячего кофе и добила последний кусок
торта. Странно - ем сколько влезет, а особых изменений фигуры и лица не
наблюдается. Хотя морда выглядит более загорелой и какой-то... шушановской,
что ли?