стало собак? Сима никогда не отличалась особой любовью к Вилли и  Спуну,  но
собаки знали ее и слушались.
   Чем они могли помешать? Тем  более,  что  бульмастиф  -  собачка  редкая,
приметная, в нашем городе их всего штук шесть или семь. Севка  привез  щенка
из Москвы, в самолете Спуна все время тошнило и он с ним изрядно  намучился.
Ризеншнауцеров, конечно, гораздо больше.
   Тут мне в голову пришли кое-какие идеи, но воплотить их можно было только
утром, и я снова попыталась уснуть. Но  сон  пропал  окончательно.  Тогда  я
встала, зажгла настольную лампу и принялась чистить пистолет. Машинное масло
отыскалось в ящичке старенькой швейной машинки Галины Петровны.
   Протирая промасленной тряпочкой детали "беретты", я  выстраивала  события
по хронологии. Итак, наше с Севкой  убийство  спланировали  Игорек  и  Сима.
Собственно говоря, Игорьку одному не удалось бы заполучить  деньги.  Значит,
они договорились давно и ждали. Чего? Я вспомнила, как  Севка  за  несколько
дней до гибели говорил об удачной сделке - он продал одну из  своих  фирм  и
еще получил деньги за большую партию компьютеров  для  местных  школ.  Хотел
вложить все в акции нефтеперерабатывающего завода, была возможность получить
контрольный пакет. Но, кажется, не успел...
   Пестов в понедельник улетел за границу, потом в субботу тайком  вернулся,
скорее всего, под чужим именем. Убийство совершали Игорек и  кто-то  из  его
подручных. После этого Пестов снова спешно улетел и вернулся в  воскресенье,
когда машину обнаружили. Три  дня  ушли  на  общение  с  правоохранительными
органами  и  подготовку  похорон.  Очевидно,  место,  куда  увезли   Егорку,
подготовили заранее и Сима настояла, чтобы мальчика туда отправили  чуть  ли
не прямо с кладбища. Кажется, у Симы сдали нервы, если принять  во  внимание
сцену около машины. И еще, они кого-то опасаются...
   Я  собрала  пистолет,  зарядила  его  и,  завернув  в  тряпку  вместе   с
глушителем, сунула в ящик тумбочки.
   Патроны положила туда  же.  Утром  решила  найти  тайник  получше.  Потом
достала Севкин бумажник, переложила нашу с Егоркой  фотографию  в  сумку,  а
кредитные карточки  и  оставшиеся  деньги  -  в  свой,  купленный  накануне,
кошелек. В моих руках снова оказалась бумажка с Севкиным портретом и я опять
задумалась о том, кто мог его нарисовать.  И  не  только  нарисовать,  но  и
отдать моему мужу.
   Перевернув бумажку, я попыталась прочесть написанное на ней. Да, это была
квитанция с платной стоянки. Заполнял ее человек,  явно  не  приспособленный
для быстрого письма, наверное,  какой-нибудь  дотошный  пенсионер.  Каракули
были ужасные, но вполне разборчивые. Квитанция была выписана 14 апреля этого
года на один день. Адрес стоянки - ул. Энгельса, 15. Номер машины  -  А-654,
регион наш. Благослови Боже дотошных старичков! Молодежь, в  лучшем  случае,
черкнет дату и номер парковочного места, а тут прямо досье.
   Я решила выяснить, кому  принадлежит  эта  машина,  ведь  номер  Севкиной
"ауди" был совершенно иным. Зачем мне это понадобилось, я и  сама  не  могла
сказать. Просто что-то мне подсказывало, что милый  портретик  таит  в  себе
какую-то тайну. А тайны не укладывались в образ моего  делового  и  насквозь
привычного мужа.
   Я снова погасила свет и легла. На этот раз мне показалось, что около дома
кто-то ходит. Шагов  не  было  слышно,  только  едва  уловимое  движение.  Я
вскочила, осторожно достала пистолет и приоткрыла дверь на веранду.  В  углу
двора мелькнула неясная темная тень. Наверное, пьяный Гриня шарахается,  или