Умывшись и кое-как причесавшись, я села к столу. Моя хозяйка, жившая
одна, истосковалась по общению, но вид моей разбитой морды удерживал ее от
расспросов о моей нелегкой жизни. Поэтому она рассказывала о своей. Сорок
лет проработала она вместе с мужем на местной кондитерской фабрике, дом этот
сами строили. Была у Галины Петровны дочка, живущая с мужем и детьми в
центре города. Зять зарабатывал хорошо, тещу уважал. Дочка звала жить с
ними, но Галине Петровне вначале, после смерти мужа, было жаль продавать
дом, а теперь и покупателей не найти.
- А зачем же продавать, можно ведь как дачу использовать, - удивилась я.
- Да что вы, Ларочка, если в доме хоть неделю никого нет, его же сразу
обчистят, а потом и сам дом по бревнышку раскатают, оглянуться не успеешь.
Тут у нас народ такой, что глаз да глаз нужен. Нет, пока дом не продам, к
дочери не переселюсь, - твердо ответила хозяйка. - Да и немного ведь прошу,
всего тысячу долларов. За такой дом и больше дают, но места наши всем
известны, боятся приличные люди здесь селиться.
- Да что же здесь людоеды кругом?
- Да не людоеды, а короеды, отбросы общества, как раньше говорили, -
махнула рукой Галина Петровна. - Есть, конечно, и те, кто всю жизнь здесь
прожил, но больше таких, которые по пьяни свои квартиры в городе продали и
здесь домишки купили. А покупают-то совсем развалюхи, чтобы подешевле. И
начинают куролесить, пить, воровать. Уж сколько домов сгорело - по пьяни
подожгли.
Я доела кашу с молоком и налила себе крепкого душистого чаю.
- Галина Петровна, а где здесь ближайший промтоварный магазин? Мне нужно
купить самое необходимое, даже расчески нет.
- Да за оврагом, Ларочка. Тут ведь планировка смешная получилась - с той
стороны строился новый район, по проекту хотели потом и овраг засыпать, нас
снести и тоже новых домов понаставить. Но овраг засыпать не дали, говорят,
из него большая речка начало берет. Нужно, значит, мост через овраг строить,
сети тянуть, то да се. А пока суть да дело, перестройка началась да реформы.
Так что забыли и про мост, и про овраг, и про нас. Так и живем - в универмаг
через овраг лазаем. Я-то уж старая, я лучше на трамвае вкругаля доеду, а кто
помоложе, те напрямик шастают. Тут, где улица кончается, тропка заметная
вниз ведет, по ней сразу дойдете.
Я хотела поинтересоваться у словоохотливой старушки, есть ли вблизи
универмага банкоматы, но вряд ли она и слово-то такое знает. Поэтому
поскорей допила чай и отправилась к оврагу. Он впечатлял своими размерами -
шириной метров сто. Глубина на разных участках была разной, но не меньше
пятнадцати метров.
Тропинка вилась среди зарослей крапивы и бузины, в которых то и дело
встречались проплешины, заваленные отбросами. Самой живописной была куча
старых облезлых манекенов с изломанными руками и ногами и оторванными
головами. Наверняка головы мальчишки растащили, чтобы народ пугать.
На дне оврага, действительно, протекал жизнерадостный ручей, через
который были переброшены несколько бревен, застеленных разнокалиберными
досками. Перебравшись через мостик, я вскарабкалась по склону и увидела
прямо перед собой обширную площадь, которую украшал не только большой
трехэтажный торговый центр, но и Дом быта. В нем располагались почта,
отделение Сбербанка и вожделенная парикмахерская.
Сначала я направилась в банк, хотя трудно назвать банком небольшое