преданный своему делу.
   Помню, один из почтальонов постарше показал мне на сердце и сказал:
   -- Чинаски, когда-нибудь и до тебя дойдет, прямо вот сюда проникнет!
   -- Что, инфаркт?
   -- Преданность службе. Вот увидишь. Еще будешь гордиться.
   -- Чушь!
   Но тот человек был искренен.
   Я думал о нем, пока шел.
   Тут мне попалось заказное письмо с квитанцией.
   Я подошел и позвонил в дверь. Открылось маленькое окошечко. Лица не
видно.
   -- Заказное письмо!
   -- Отойдите! -- произнес женский голос. -- Отойдите от двери, чтобы я
лицо увидела.
   Ну вот, пожалуйста, подумал я, еще одна ненормальная.
   -- Послушайте, дамочка, зачем вам мое лицо? Я могу оставить квитанцию в
ящике, придете и заберете свое письмо на почте. Документы не забудьте.
   Я сунул квитанцию в ящик и начал спускаться с крыльца.
   Дверь открылась, и она выскочила. На ней было одно из таких прозрачных
неглиже и никакого лифчика. Одни темно-синие трусики. Непричесана, волосы
торчат дыбом, как будто пытаются сбежать от нее. На физиономии, похоже,
что-то вроде крема, в основном -- под глазами. Кожа на теле белая, словно
никогда не видела солнца, нездоровый цвет лица. Рот раззявлен. На нем
осталось немного помады; сложена же она была вся...
   Я все это отметил, пока она ко мне неслась. Я как раз засовывал
заказное письмо обратно в сумку.
   Она заорала:
   -- Отдайте мое письмо!
   Я сказал:
   -- Леди, вам придется...
   Она выхватила у меня письмо и побежала к двери, открыла и заскочила
внутрь.
   Черт возьми! Возвращаться без заказного письма или без подписи нельзя!
Там за все расписываться нужно!
   -- ЭЙ!
   Я погнался за ней и всунул ногу в щель как раз вовремя.
   -- ЭЙ, ЧЕРТ БЫ ВАС ПОБРАЛ!
   -- Уходите! Уходите! Вы злой человек!
   -- Слушайте, дамочка! Попробуйте понять! Вам нужно за это письмо
расписаться! Я не могу его вам просто так отдать! Вы грабите почту
Соединенных Штатов!
   -- Уходите, злой человек!
   Я налег на дверь всем весом и ввалился в комнату. Внутри было темно.
Все жалюзи опущены. Все жалюзи в доме были опущены.
   -- ВЫ НЕ ИМЕЕТЕ ПРАВА ВХОДИТЬ КО МНЕ В ДОМ! ВОН!
   -- А вы не имеете права грабить почту! Или отдавайте мне письмо, или
распишитесь. Тогда я уйду.
   -- Хорошо. Хорошо. Распишусь.
   Я показал ей, где расписываться, и дал ручку. Я смотрел на ее груди и
на нее остальную и думал: какая жалость, что она чокнутая, какая жалость,