изрезаны.
На четвертый день рискнул поколоть дров и тут, же сломал топорище.
Пришлось тесать новое. Через час удобная ясеневая ручка была готова.
Расколов несколько чурок устал и, чтобы немного отдохнуть, стал
прогуливаться по становищу, любуясь окрестностями.
------------------------
1 Определение "горячий поток полуденных лучей" преувеличение. В конце января в этих широтах солнце в полдень также высоко, как в Крыму,
Над толовой тонко звенели серебряные колокольчики. Это стайка клестов
облепила соседнюю ель и, перезваниваясь, принялась шелушить еловые шишки,
ловко вытаскивая вкусные семена. Сейчас клесты едят больше обычного -
родились птенцы, и родители едва успевают кормить прожорливых деток кашицей
из этих семян. Трудный экзамен придумала природа для них. Январь и февраль,
мягко говоря, не самое лучшее время для вскармливания потомства.
Все же удивительно хорошо в тайге. И дышится легко, и думается свободно.
Прав был Новиков-Прибой, говоря, что "охота - лучший санаторий".
Вечером, затопив печь, вышел за водой. Оглянувшись, увидел, как робко
проклевывается дым из трубы. Остановился и стал наблюдать. Первые секунды он
выползал вяло, как бы нехотя. Постепенно жиденькая струйка сшивала, набирала
силу, и через пару минут из трубы уже вылетал упругий густой столб. Печь
энергично заухала. Дым стал светлеть, и показался первый язычок пламени -
красный, трепещущий, и вскоре не язычок, а огнедышащий шпиль взметнулся
ввысь, освещая наше жилище. Печь запела удовлетворенно, ровно, и чем сильнее
становился жар в ее чреве, тем чище и выше звучала ее песня.
Ну как снова не вспомнить поговорку: не было ни гроша, да вдруг алтын.
Проверял Фартовый (опять он!). У первого же капкана кто-то метнулся за
дерево. Это был соболь. Зверек рвался прочь от страшного места, но "челюсти"
ловушки держали крепко. В ярости соболь набрасывался на них, бешено грыз
железо, кроша зубы. Однако все усилия были тщетны. Капкан не отпускал.
Я первый раз видел соболя живым. В движении он смотрелся еще более
эффектно: грациозный, ловкий и бесподобно красивый.
Прижав рогулькой к снегу, я взял его в руки и разглядел как следует.
Оказывается, глаза соболя на свету горят как изумруды, тогда как в тени
похожи на черные смородины. Взгляд бесстрашный, мордочка настолько
добродушная, что не верится, что перед тобой отъявленный хищник. Чтобы
усыпить зверька, я использовал известный у звероловов прием "заглушку". В
выразительных глазах соболя, еще более почерневших от боли, появилось
недоумение, как у человека, смертельно раненного другом. Не было в них ни
злости, ни страха. Только удивление и укор. Сердце, устав биться,
сокращалось чуть заметно. Тело обмякло, голова поникла, лапы вытянулись.
Глава затуманились, стали тусклыми, невыразительными.
Этот пронизывающий душу взгляд, это превращение красивого, полного жизни
зверька в заурядный меховой трофей все перевернуло во мне, и я разжал
пальцы. Через некоторое время соболь зашевелился и медленно поднял головку.
Смотрел он по-прежнему убийственно спокойно. В такие минуты, наверно, и
проявляется истинный характер. Его поведение резко отличалось от поведения
норки в такой же ситуации. Та до последней секунды злобно шипела бы, пытаясь
вцепиться в любое доступное место зубами и когтями. Соболь же понимал, что
противник намного сильней к борьба унизительна и бессмысленна. Благородный