свидетель, пользующийся всеобщим доверием. И тут, дорогой  мэтр,  случай
привел вас сюда, в Ла Шенэ, и я решил в  тот  же  день  осуществить  мой
план. Вот откуда возникли разрезанная картина и письмо, которые  служили
прологом к сенсации и призваны были поразить воображение ваше и публики.
А вечером произошло бегство Человека с кинжалом...
   - Теперь мы знаем, что Леонард и Бенуа  были  вашими  сообщниками,  -
заметил адвокат.
   - Они мне бесконечно преданы,  -  гордо  ответил  Руайер.  -  Они  не
сообщники, а друзья. Зная мои трудности, они согласились мне помочь, вот
и все. Что касается Сесиль, то она совершенно  ни  при  чем.  Письмо  на
столик положил Бенуа. Он же, пока мы сидели за столом, вынул картину  из
рамы и открыл окно.
   - А мы не слышали ни звука! - воскликнул доктор Доден.
   По губам Руайера пробежало подобие усмешки.
   - Когда я заглядывал в гостиную, Бенуа как раз всем  этим  занимался.
Помните, я пошел удостовериться, все ли в порядке? Вы в этот момент  еще
считали, что ничего не может случиться.
   Наступила тишина, которую через некоторое время нарушил мэтр Робьон.
   - Значит, у вашего слуги был второй ключ?
   - Да. Мне пришлось скрыть это от вас.
   - Должен признаться, - обернулся доктор к капитану,  -  иллюзия  была
полной. Мы были уверены, что  с  улицы  в  дом  никто  не  может  войти.
Получалось, что, вырвавшись из рамы, Человек с кинжалом сбежал сам...
   - Для того чтобы поддержать эту иллюзию, - снова заговорил Руайер,  -
я даже одел Леонарда в плащ и полумаску с кружевами.  Он  ждал  на  краю
лужайки, а как только заметил движение в доме,  побежал  к  изгороди.  К
сожалению, он бежал слишком быстро, так что никто его не заметил.
   - Нет, я видел, - прошептал Без Козыря  так  тихо,  что  его  услышал
только мэтр Робьон.
   - Во всяком случае, вы достигли цели, -  заметил  капитан.  -  Газеты
были просто в восторге.
   - Да, - кивнул Руайер.  -  Я  не  делал  никаких  заявлений,  но  мое
молчание  только  подстегивало  любопытство.   Ах,   как   мне   помогли
журналисты!    Благодаря    им    я    начал     получать     совершенно
неожиданныепредложения, которыебуквально вскружили мне голову. Я считаю,
что в этом и было пагубное влияние  на  меня  "Человека  с  кинжалом"...
Сначала я решил  продать  картину  одному  американскому  коллекционеру,
который  предлагал  мне  максимальную  сумму.  Но   после   "побега"   и
возвращения "Человека с кинжалом" я решил, что смогу  получить  с  моего
клиента значительно больше. Словом,  обыкновенная  биржевая  спекуляция.
Однако в последующие дни ко  мне  обратилось  еще  семь  коллекционеров.
Семь! Вы слышите? Из них  четыре  американца,  два  англичанина  и  один
бразилец. Все невероятно богатые. И среди этих семи были люди,  которые,
я подозревал, имеют в своей коллекции ворованные полотна. Такое  нередко
случается. Вы знаете,  что  пристрастие  к  шедеврам,  желание  обладать
уникальной   вещью   заставляет   некоторых   коллекционеров   совершать
безумства.
   - Но это же глупо! - воскликнул капитан. - Они даже не  могут  никому
показать ворованные картины, иначе ими сразу заинтересуется полиция.
   - Конечно, они хранят их исключительно для себя. Когда  у  меня  была