мусорнике. Кухня поражала почти  полным  отсутствием  чего  бы  то  ни  было
съестного.  Только  две  бутылки  кефира  сиротливо  дожидались   хозяев   в
холодильнике и рядом,  на  полочке,  лежал  открытый  целлофановый  кулек  с
несколькими яблоками,  сморщившимися  от  горькой  жизни  и  от  преклонного
возраста.  Мертвую  тишину  вокруг  тревожили   только   стенные   часы   со
спрятавшейся  в   дупле   деревянной   кукушкой.   Они   мерно   отсчитывали
металлические секунды.
   Красиков задумчиво пнул резиновый мяч, что лежал у стены.  Тот  покатился
встревоженно,  ударился  о  старую   обшарпанную   тумбочку,   стукнулся   о
противоположную стену и  затих,  оказавшись  между  ней  и  тяжелым  дубовым
шкафом.
   Одна из двух комнат судя по виду как раз и была жилищем самого  Макарова.
Со стены, словно насмехаясь, смотрел на  инспектора  желтоватый  от  времени
Бельмондо.  Рядом  поигрывал  мускулами   Шварценнегер.   Угрюмый   Сталлоне
разглядывал гостей с  явной  враждебностью.  Зато  бородатый  Шуфутинский  в
генеральском мундире и с микрофоном в руке вроде бы был всем доволен и ни на
кого не злился. Стену украшала также выставка пустых пачек из под выкуренных
в разное время сигарет и ряд пивных банок. Чуть  сбоку  внизу  на  небольшом
черно-белом фото Брежнев взасос целовался с Хоннекером.  Фотографию  венчала
надпись: "Минздрав СССР предупреждает: СПИД вреден для вашего  здоровья".  В
разных местах тут и там валялись клочки старых рукописей,  мятые  газеты  (в
основном, краснодарские), и несколько ненадписанных  кассет.  Магнитофон  на
столике явно знавал лучшие времена. На полочках  секретера,  бывшего  также,
как видно, и письменным столом, стояло  два  ряда  книг.  В  основном  здесь
покоились пожелтевшие томики русской классики  и  яркие  корешки  переводных
детективов.
   Закончив обход, Красиков вытащил из кармана пачку "Кэмела", выбил щелчком
одну сигарету и, закурив, устало присел на диван.
   - Начинайте, -  сказал  он  оперативникам  и  задумался,  глядя,  как  те
перебирают бумаги, листают книги и выворачивают все содержимое секретера.
   Из прихожей  донесся  стук  и  негромкие  шаги.  Все  замерли.  Несколько
пистолетов сразу появились, готовые начать стрельбу. Красиков сунул  руку  в
карман. Оперативник, который был ближе к двери, прервал изучение  цветочного
горшка и быстро направился в коридор. Однако в прихожей он увидел всего лишь
пожилую женщину с большой  хозяйственной  сумкой.  Она  стояла,  держась  за
тумбочку, и не мигая глядела на  незнакомого  мужчину  в  сером  костюме.  В
глазах у нее  застыл  ужас.  Оперативник  поспешно  спрятал  дуло  и  достал
удостоверение.
   - Мы из милиции, - проговорил он сухо. - Делаем у вас обыск.
   Хозяйка квартиры помалу начала приходить в себя. Она поставила  сумку  на
пол. Это была тетя Макарова.
   - Обыск? - Не понимая, она смотрела на  милиционера.  -  Какой  обыск?  Я
здесь живу... - Отодвинув оперативника в сторону, тетя  прошла  внутрь.  То,
что она там увидела, заставило ее онеметь на мгновенье.
   - Что вы тут делаете? -  Забормотала,  проснувшись.  -  Что  вы  делаете?
Уходите отсюда. Или я буду жаловаться. Сейчас уходите...
   Красиков по натуре не был злым, но нервы пошаливали. Сейчас он взорвался.
Резко поднявшись, выдернул из кармана пистолет с глушителем  и  прежде,  чем
тетя успела понять что-нибудь, влепил ей в  лоб  пулю.  Бедная  женщина  как
столб грохнулась на пол. Глаза ее неподвижно уставились в потолок. Мимо носа