бревнах и держали   рюкзаки. Один  рюкзак свалился   и  исчез под   колесами
прицепа. Сдвоенные колеса подпрыгнули, стрельнули раздавленные банки.
     - Стой!! - закричал Начальник. Но Василий не мог услышать.
     - Вэм, держи рюкзак! - приказал Начальник Володе  Маленькому и полез по
бревнам.
     В этот момент  дорога взлетела на береговой мыс  и через него, словно в
воздушную яму, - опять на озеро. Вэм держал два рюкзака и держался сам. Одна
рука у  него в меховой рукавице, другая  голая. Рукавица упала при съезде на
озеро. Он уже подумывал,  какой из двух рюкзаков  упустить, когда ему пришла
на  помощь Лариса. Она ухитрилась  сорвать с Вэма шарф  и замотать им Вэмову
руку. По бревнам  приполз Начальник.   Ему не  удалось установить связь    с
водителем.    Он   предпринимал  неоднократные     попытки, но   бревна  так
мотало. Удивительно, как он  удержался сам. Но  еще удивительнее, что Володя
Маленький не отморозил голую руку,  что и у  других не были отморожены носы,
щеки, подбородки, а лишь прихвачены слегка.
     Сколько продолжалась  эта  катастрофическая   езда? Десять  минут   или
больше? Ведь достаточно было и двух, чтобы  тяжело поморозиться. Но этого не
случилось. Что-то  произошло в их жизни: сборы,   когда шили мешки, покупали
продукты, урывками  сдавали  экзамены; проводы на  вокзале, когда шампанское
пошло по рукам, и всплеск рук, когда тронулся поезд; ночь в поезде: допоздна
не   ложились, сон,  но  и  во  сне все   помнился  стук колес; утром мороз,
выгрузка, Начальник то заботливый, то нервный и самолюбивый, и наконец старт
этого фантастического экипажа. Не одну  неделю нагревались они в жаркой бане
сборов, а  потом разом вверглись в лесовозную  прорубь. И попадает человек в
ритм, который взвинчивает его до предела, и тогда  ни мороз, ни ветер, будто
в нарушение законов физики и физиологии, не  берут. Это всплеск! Это пик! За
ним неминуем спад.
     Но лесовоз остановился.
     Поляна,    отгороженная    от  озера   заиндевелой  полосой   деревьев,
будка-бытовка, дощатая, некрасивая, в ней отогреваются лесорубы.
     Глаза, не привыкшие к темноте, различили только большое вишневое пятно,
от которого  дышало  жаром, и тусклые искорки   папирос.  В будке  накурено,
людей  не    видно.  Прихваченные морозом     лица  начинают болеть,   руки,
освобожденные от рукавиц, двигаются, обретая свою боль.
     - Живы? - раздался голос из темноты. - Куда идете?
     - Идем  в... в...  Няндобу,  - ответил  Начальник, не   сразу овладевая
речью.
     - Поезжайте на поезде.
     - Мы через озеро И... Икса.
     - Неближний путь... Дорог нет. Избушек мало.  Знать их надо.
     - У нас палаточные ночлеги, - прохрипел теряющий голос Начальник.
     Вэм,  Вэб (Володя   Большой),  Юра,  Лариса и   Саша  (не Начальник)  с
удовольствием  молчали.  Трудно   говорить отогреваясь.  Не языком  ворочать
трудно -  думать  тяжело. Так   устроен человек,  что одновременно  думать и
отогреваться не может.
     Открылась дверь, ворвался свет вместе с запахом снега, кто-то вошел.
     - Здесь туристы?  На озере рюкзак  ваш,  валяется.  Василий!  Ты что ли
вез?
     Василий был где-то здесь, но не отозвался.
     - Поехали со мной, соберете.